Пятнадцатилетняя Акико живёт обычной жизнью на острове, помогая бабушке и учась в школе. Всё меняется, когда она, нарушив запрет, находит в пещере за маяком Ишуру — таинственную девушку в рваном кимоно. Акико невольно разрушает древнюю печать, и теперь Ишура, дух острова, становится её ночной тайной. Вместе они ночами носят камни, чинят полуразрушенные алтари, пытаясь восстановить утраченную защиту. Акико выматывается, скрывая это от всех. Даже Рен, соседский парень, замечает её усталость и
Каждый пятничный вечер Кэйсукэ замирал у витрины «Luna», пока однажды не решился зайти. Ханаэ за прилавком спросила, не для подруги ли он выбрал эти колготки. Он ответил смущённо, заговорив о текстуре, напоминающей осенний туман. Так начались их тихие беседы перед закрытием, когда он помогал ей раскладывать товар, а за окном уходил последний поезд. Всё изменилось, когда она нашла в его рюкзаке свои порванные колготки. «Ты же говорил, что это эстетика!» — крикнула она, чувствуя себя обманутой.
Каждое утро по дороге в школу Сакура видит у ворот полупрозрачные тени, цепляющиеся за фонарные столбы. Она единственная, кто их замечает. Её считают странной, даже мать просит перестать бормотать себе под нос. Однажды в парке Инари она встречает седого мужчину по имени Танака. Он тоже видит духов и понимает её. Вместе они исследуют заброшенный храм Сёрин-дзи. Под алтарем Сакура находит потрескавшуюся куклу-оберег. Прикоснувшись к ней, она вызывает дух девочки в изодранном платье. Призрак
Трое друзей исследуют злачные кварталы города, населённого расами со всего света, но не в поисках приключений. Их цель — оставлять отзывы о заведениях с особым сервисом. Станк, Зель и Халк — циничные, но увлечённые критики интимных услуг. Они спорят в своей захламлённой квартире, вспоминая эльфиек с чопорными манерами и гарпий с острыми когтями. Их будни — это торги с кицунэ в подвальных лавках, где пахнет ладаном, и посиделки в портовых кабаках, где русалки-барменши обливают их водой. Халк
Это история о парне, который ненавидит понедельники. Утро, давка в метро, усталые лица. Но однажды он замечает её — Ай. Среди этой толчеи они находят друг друга. Молча. Просто обмениваются неловкими улыбками. И вот он уже ждёт каждого понедельника, чтобы снова оказаться в этом вагоне. Он встаёт позади неё, прикрывая её спиной от толчков и сумок. Он становится её щитом. Она то смеётся, то смущённо отводит взгляд. Они никогда не говорят ни слова. Зачем он это делает? Непонятно. Может, она призрак
Сначала она ворчала на эти бесконечные собрания, называла всё бюрократией. А теперь Аяко сидит в кабинете президента с таким важным видом, что смешно и странно одновременно. Раздает поручения, составляет протоколы. Я спрашиваю: «Успеваешь хотя бы уроки делать?» Она только вздыхает, закатывает глаза. Иногда ловлю себя на мысли, что ревную. Не к кому-то, а к этим папкам и планам. Но когда иду по коридору и все её называют «президентом» — не могу скрыть гордости. Подшучиваю над ней, предлагаю