1936 год. Будапешт накануне большой беды. Город живет в тревожном ожидании союза с Германией. На мостовой находят тело жестоко убитой девушки. Власти спешно списывают всё на уличное преступление — лишние проблемы никому не нужны. Но криминальный журналист Зигмунд Гордон не может отмахнуться. Он чувствует в этом деле что-то не то. Что-то важное. Он начинает собственное расследование, вопреки равнодушию полиции и общему страху. Его упрямство ведет его по темным переулкам города и человеческих
Джонатан Кросс думал, что подписал контракт на игру. Он бывший хоккеист, его затянуло в роллербол — этот безумный вихрь роликов, мотоциклов и металла. Тренер Сэмюэл сразу предупредил: зрителям нужны трупы, а не голы. Всё пахнет потом, дешёвым антисептиком и ложью. Его подруга Аурика, медсестра в подпольной клинике, зашивала ему раны без анестезии. Спрашивала, опять тебя на растяжку поставили? А он чувствовал себя старым велосипедом, который вот-вот развалится. После бунта в Далласе, где его
После смерти отца семнадцатилетний Ласло находит в гараже его старый журнал. В нём — не только чертежи машин, но и странные рисунки крылатых существ. Вскоре в школе он начинает видеть призрачные фигуры: старика у доски, девочку с обожжёнными руками. Эва, новенькая в школе, подходит к нему первой. «Ты тоже их видишь?» — спрашивает она, показывая амулет с треснувшим синим камнем. Она рассказывает ему о «вратах» под городской больницей. Тем временем его младший брат Габор рисует углём на обоях
Иштван живёт в тихом отчаянии. Каждое утро — одна и та же пробка на мосту Маргит, тот же страх пролить кофе на документы. В офисе его поджидает начальник Габор, вечно недовольный, тычущий пальцем в экран из-за потерянного отчёта. Дома — другая фронтовая линия: дочь Ливия, объявившая бойкот за пропущенный спектакль, и жена Юдит, прячущая счета от его глаз. Его жизнь медленно расползается по швам. Он теряет ключи, путает даты, отправляет коллегам фото кота вместо финансовой сводки. Ливия бросает