Она видела, как он выбегал — лишь силуэт в синей ветровке. А потом нашли тело. Лиза сказала полиции, что не разглядела лица, но солгала про голос. Он был до боли знакомым, голосом человека, который исчез три года назад. Позже, в урне, она нашла окровавленный платок с чужими инициалами. А молодой полицейский Том нашел ее на записи с камеры — она шла к дому жертвы ночью. Он пришел к ней не как страж порядка, а как шантажист: у него были фото ее брата, связанного с наркокурьерами. «Говори, что
Лондон заливает осенним дождем. Марк, водитель ночного такси, собирает в потёртый блокнот откровения своих пассажиров — рыдающего о разводе бизнесмена, чьи-то пьяные признания. Он живёт чужими историями, будто своих не хватает. Утром в кафе он возвращает забытую книгу Эмили, библиотекарю с фиолетовыми чернилами на пальце. Она прячет взгляд за стёклами очков, говорит, что князь Мышкин понимает её лучше соседей. Лена, парикмахер в крошечной парикмахерской на углу, копит на свою мечту — салон
Элла возвращается в Шеффилд после смерти матери, в этот дом, застывший во времени. Между фарфоровыми слониками и неоплаченными счетами она находит старую газетную вырезку о пожаре в соседнем доме. Её брат Лиам зол — она сбежала, а он остался. Среди хлама в гараже Элла находит детский рисунок: их семья, но без отца. Этот простой синий фломастерный эскиз становится первой трещиной. В библиотеке ей не смотрят в глаза, а пьяный Грэм Стоун бросает обвинение: пожар устроила её мать, пока отец изменял
Мэйв нашла старую флешку в купленном на блошином рынке компьютере. На ней было видео — детская комната, и в ней что-то двигалось, что-то с неестественно вывернутыми суставами. Лиам отмахнулся, решил, что это чья-то шутка. Но когда в метаданных Мэйв увидела свой собственный адрес, стало не до смеха. Потом начался кошмар. Во время просмотра третьего ролика с Лиамом случился припадок. Врачи списали всё на стресс, но на парковке им бросили в машину кассету. На плёнке — бормочущий что-то о
В Йоркшире фермер Уинстон Троттер в ярости. Он швыряет на стойку паба квитанцию, крича о таможенных сертификатах на каждую банку шпрот. Барменка Мэйси молча переставляет кружки с эмблемой ЕС. В Лондоне лоббист Найджел Борсэйдж с жаром говорит о настоящем английском беконе, пахнущем дождём, а в его портфеле лежит контракт на дешёвую польскую колбасу. На заброшенной фабрике экс-министр Тереза Хог пытается договориться с французом о квотах, угрожая, что хряки зароют шампанское. В порту Дувра
Марк, инженер из Бруклина, уже неделю не спит, патрулируя вышки возле моста. Его коллега Зои находит в серверных логах странный повторяющийся код. «Смотри, — говорит она, — они не просто роутеры обновляют». Это похоже на вирус, встроенный в саму прошивку. А на следующий день миссис Гловер из соседнего подъезда кусает почтальона, крича о голосах в зубах. Её глаза становятся мутными, как экран старого телевизора. В это время в Лондоне доктор Эмили вскрывает труп и видит нечто пугающее: клетки
В кармане чужого пальто Лиз Тёрнер нашла смятый конверт. «Для Эмили, если я не вернусь». Внутри — ключ и старая фотография. Детектив Мартин Грэй, разглядывавший пятно на ложке, взял её в руки, и пальцы его дрогнули. Сказал, что дело похоже на пропажу трёх человек в 2004-м. Спросил, не её ли отец на снимке. Лиз молчала. Ночью на складе за вокзалом, в ячейке сейфа, лежали пачки писем и отчёт о взрыве в казармах. В списке свидетелей — фамилия Грэя. «Вы знали его», — сказала Лиз, упираясь ладонью в