Лиа и Маркус разбирали хлам в антикварной лавке, когда нашли дневник аптекаря Элиаса Грейвза. Пожелтевшие страницы говорили о Вратах, о какой-то Мери и колодце. А за окном фонари начинали мигать в такт гудящему трансформатору. В переулке мелькнул силуэт в плаще без лица. Они пошли к старой часовне, где под алтарем Лиа обнаружила коробку с куклами и фотографию. На снимке у фонтана стояла семья, и младшая девочка была её точной копией. Старик Томас, бывший архивариус, показал им треснувшее
Элиас Уилкокс нашёл в библиотеке потёртый дневник с инициалами «М. У.». В нём были схемы туннелей под Вудстоком и записи о «проекте «Серая вода». Миссис Дженкинс предупреждала, что его никто не открывал с 99-го года. Но Элиас уже не мог остановиться. Его друг Джек, механик из «Красного мотора», рассказывал о скрежете из люков. Они спустились в подземелье за старой аптекой. Там пахло ржавчиной и сыростью. Они нашли Лину, испуганную девушку в рваном худи. Она говорила о Марго, которая кричала,
Семнадцатилетняя Лена приезжает с матерью-художницей в рыбацкий посёлок на Ньюфаундленде. В старом синем доме она находит дневник японки Акиры, которая жила здесь в восьмидесятых. Он полон зарисовок птиц, рецептов сельди и одиноких мыслей, написанных фиолетовыми чернилами. Эти страницы становятся её проводником. Лена снимает на плёнку заброшенные доки, а её сосед, Джейкоб, сын владельца лодочной мастерской, сначала ворчит, но потом начинает оставлять для неё на крыльце банки черничного варенья.
В клинике на углу Робсон-стрит Лиам и доктор Эмили лечили «синдром цифрового распада». Лиам в рваной куртке, одержимый чистотой, тайком направлял самых тяжёлых пациентов в подпольный клуб, где Wi-Fi глушили свинцом. Эмили ворчала на него, но работа шла. Однажды пенсионерка Марта принесла кота с чипом, оравшим рекламой. Эмили, извлекая чип, нашла внутри записку. Почерк Лиама: «Спасибо за 2018. Ты всё ещё любишь сахарные рогалики?» Это было её прошлое, тайна, о которой она давно забыла. На