Былая слава осталась лишь в воспоминаниях, а нынешняя молодёжь и слушать не хочет о легендах. Главный герой, немолодой и израненный жизнью, чувствует, как его последнее достоинство ускользает. Он бросает вызов собственному племяннику и его команде — вызов, который все встречают смехом. Какая может быть игра против седых крепышей? Но он не сдается. Собрав таких же ветеранов, он выходит на площадку. Мало кто верит в них, но это их последний шанс доказать, что порох ещё в пороховницах. На кону не
Когда-то его имя гремело на стадионах, а теперь карьера Джейсена Дженнингса лежала в руинах. Общественные работы, к которым его приговорили, казались последним унижением. Но именно там, на потрёпанном поле, его ждал неожиданный шанс. Ему поручили команду детей — неуправляемых, своевольных, но полных нерастраченной энергии. Сначала это было столкновение двух миров: его усталой циничности и их хаотичной жажды игры. Он пытался вложить в них азы тактики и дисциплины, но они отвечали лишь
Девон вырос в Гарлеме, где выстрелы привычнее, чем тишина. Вокруг — только улица, предлагающая один путь. Но его мир — это ритм. Удар палочек по пластику был его броней и его языком. Он верил, что барабаны могут вывести его из этого хаоса. И эта вера привела его в университетский оркестр. Внезапно он оказался среди других талантов, но из другого мира. Богатые, уверенные, вышколенные. Здесь его ярость и страсть, выкованные в огне улиц, казались чужими. Ему приходилось доказывать не только
Джамила всеми силами пытается заслужить рекомендацию в Гарвард от своих родителей, выпускников этого университета. Но они непреклонны: она должна добиться всего сама. Её и так хрупкое равновесие между учёбой, работой и страстью к степу рушится, когда фотографии с пьяной вечеринки попадают в сеть. Скандал бросает тень на репутацию колледжа. Руководитель учебной части, сам гарвардец, даёт ей шанс. Он порекомендует её, если Джамила исправит ситуацию. Для этого ей нужно создать новую степ-команду,
Две женщины. Лила и Ева. Их жизни разбиты в одно мгновение — их дети погибли из-за чужой жестокости и равнодушия системы. Официальное правосудие оказывается пустой формальностью, ширмой, за которой прячутся виновные. Боль не утихает, она превращается в тихий, всепоглощающий гнев. Они находят друг в друге не просто поддержку, а родственную душу. Их горе становится общим топливом. Из бездны отчаяния они поднимаются с холодным решением: если закон бессилен, они станут законом сами. Их путь — это