Фрэд хотел сделать что-то хорошее для своего избалованного сына — достать мяч с автографом кумира. Оказалось, такие подарки — только для людей с ограниченными возможностями. И вот он уже сидит в инвалидной коляске, сжимая в руках эту несчастную уловку. Затем появляется она — Денис, с камерой и искренним интересом. Она снимает фильм о таких, как он, вернее, о тех, кого он изображает. Фрэд погружается в чужой мир, полный настоящих преодолений и тихой боли. Каждая шутка, каждое притворное
Семнадцатилетняя Лина Шульц нашла в дядиной лавке старую дверную ручку с гравировкой змеи. Вместо того чтобы выбросить, она принесла её домой и прикрутила к пустой дверной коробке на чердаке. Дверь вспыхнула синим светом и открыла проход в другую реальность. За ней оказалась советская хрущёвка 1989 года. Там она встретила Николая — парня из другого времени. Он с изумлением разглядывал её телефон, не веря рассказам о будущем. Лина требовала объяснений, но с улицы доносился гул митинга — шёл 1989
Сначала это были мелочи. Граффити с медведем, у которого вдруг появилась шестерёнка вместо лапы. Лиза видела это каждое утро, но никто другой, кроме баристы Томаса, казалось, не замечал перемен. Потом тени стали ложиться неправильно, будто светило что-то снизу. А потом была карта в брошенной телефонной будке — пометка красным: «Шпреепарк». Это уже не было совпадением. В старой библиотеке ей попался навязчивый старик, Якоб, который сунул ей книгу про аномалии ГДР. Он словно ждал её. Вместе с
Конец XIX века в Берлине. В стенах больницы, где керосиновые лампы отбрасывают тревожные тени, рождается медицина, какой мы её знаем. Здесь нет ни антибиотиков, ни современных сканеров. Каждый день — это битва с неизвестностью. Молодые врачи, такие как амбициозный Аксель, самоотверженная Ида и преданный своей работе доктор Зорге, на ощупь, рискуя жизнями пациентов, совершают открытия, которые станут основой будущего. Они сталкиваются с загадочными эпидемиями, проводят рискованные операции и