В послевоенной Франции, в стенах сурового интерната для трудных подростков, появляется новый смотритель, Клеман Матьё. Он видит не испорченных парней, а запуганных, ожесточенных мальчишек. Директор верит лишь в наказание, но Матьё ищет другой путь. Он решает создать хор. Сначала это кажется безумием. Музыка? Здесь, где царит тишина и страх? Но он настойчив. Тихий Пепенó, дерзкий Морданж, маленький Корбен – постепенно их голоса, сначала робкие и фальшивые, начинают сливаться. Ноты становятся их
Молодой Томас жил в ритме ночных клубов и бесконечных вечеринок. Его существование было легким и пустым, что давно вызывало гнев отца, уважаемого доктора Рейнхарда. Тот поставил ультиматум: либо бездомная жизнь, либо ответственность за тяжелобольного мальчика Маркуса. Томас выбрал второе, ожидая лишь обузы. Но Маркус, прикованный к больничной койке, оказался полной противоположностью. Его удивительная жизнерадостность, умение находить счастье в мелочах стали для Томаса первым потрясением.
Париж, тридцать шестой. Трое бывших артистов, почти призраки былой славы, захватывают свой старый концертный зал «Шансония». Для них это не просто здание — последний оплот надежды в мире, который катится в пропасть. Их номера устарели, шутки не смешат. Публика, задавленная кризисом и тревогой о будущем, глуха к их фокусам и куплетам. И тогда они находят её — Милашку, юную певицу с невероятным голосом, которая грезит о сцене. Они решают рискнуть всем, доверив ей главный номер. Вместо привычного
В пригороде Парижа семнадцатилетняя Леа находит в подвале школы потрёпанный дневник с надписью «Софи, 1943». Страницы испещрены схемами тоннелей под булочной её деда. Вместе с соседом Матисом, студентом-инженером, она спускается в погреб и натыкается на замурованную стену с выцарапанным символом — три переплетённых кольца. Матис уверен: здесь был проход, её прабабка что-то прятала. Ночью Леа замечает, что чернила в дневнике оживают, формируя новые слова: «Они ищут часы. Не дай им услышать