Каждое утро Лиза пробирается по мокрым улицам Амстердама на скрипучем велосипеде. Дождь вечно затекает за воротник. В старом спортзале её ждут Том, вечно жующий бутерброд, и Мила с её розовыми дредами. Они репетируют, спорят о связках и метрономе. Живут этим. За неделю до чемпионата Мила теряет флешку с музыкой. Паника. Том предлагает старый трек, ведь их тренер Сабина в больнице. Они остаются одни со своей неуверенностью и этим проклятым дождём за окном. На выступлении рушится картонный мост
В Париже, в старом отеле, пересекаются их одинокие миры. Лена, художница, пишет мрачные абстракции, которые никто не хочет покупать. Её сосед Эмиль, журналист, роется в городских архивах, натыкаясь на следы коррупции. Их встречает случайность: Лена находит в мусоре странные квитанции на огромные суммы, будто её картины используют для отмывания денег. Она обращается к Эмилю, и их подозрения сходятся на владельце отеля. Рядом живут другие. Йорис, саксофонист, чья музыка звучит в обшарпанных
Лиза приезжает в Гауду, когда полиция закрывает дело о гибели её брата Стефана. В его квартире пахнет плесенью, на подоконнике — засохшие тюльпаны. Она находит старый блокнот с загадочными цифрами и фотоаппарат со снимками стройки у канала. Его друг Марк в баре признаётся, дрожа: Стефан твердил, что за ним следят. Просил не звонить с его телефона. Лиза замечает, как Марк бледнеет, когда мимо проходит мужчина в чёрной куртке. Под половицей она находит конверт с фотографиями мэра Хенка Восса и
После смерти матери Лотте находит в её вещах ключ от заброшенного склада. Вместе с братом Йостом они проникают туда ночью. Среди коробок со стройматериалами — документы на имя городского советника. В кафе, где бывала их мать, официантка тайком передаёт Лотте список фамилий. Одна — зачёркнута. Йост взламывает почту совета и находит письма о сносе домов под видом санации. Подписи совпадают с теми, что были в папке. Дома, в подвале, они находят старые детские рисунки. На каждом — силуэты
В канале у старой мельницы нашли тело. На спине — вырезанный QR-код. Лиза Вандермул сканирует его и видит маршруты грузовиков. Её напарник Марк Шнайдер хрипло шутит про каналы и навигацию. В кармане жертвы — клочок чека из аптеки с пометкой «-18°C». Лиза вспоминает такой же штамп на холодильнике у тёти. Это не просто цифра. Информатор в амстердамском порту шепчет: «Они возят не рыбу. В контейнерах — дети». Марк парирует: дети не требуют сухого льда. Лиза пробирается в лабораторию под Берлином.
Лиза нашла в кармане старого пальто ржавый ключ. Он пах лавандовм мылом и тайной. Ее сосед Том, вечно с лакрицей во рту, узнал метку на брелоке — склад у порта, где пылились антикварные часы. Он знал про щель в системе: сигнализация глохла ровно в 03:17. Это стало их шансом. Они купили болторезы, спрятав их под детским одеялом в коляске племянницы. Но улица видела всё. Пенсионерка Мариет заметила грязь от шин и набрала участок на Herengracht. Инспектор Дирк, уже месяцы искавший украденное вино,