Трое суток после бессмертия (1963)

Двести пятьдесят дней обороны позади. На окраине разрушенного Севастополя держится горстка бойцов. Их всего двенадцать. Вместе с ними в подвалах — раненые, женщины, дети. Связи нет, патроны на исходе.

И вот по радио — голос из другого мира. Сообщение, что город оставлен. Правда обжигает: они одни. Оставлены позади. Враг вокруг.

Их путь — к морю. Четыре дня, которые покажутся вечностью. Каждый шаг — под прицелом. Каждый двор — ловушка. Они идут, почти не надеясь. Идут, потому что отступать некуда. Потому что за спиной — те, кто не может идти сам.

Здесь нет громких слов, только тихая решимость. Усталость вбита в каждое лицо. Но в этой тьме остается одно — долг. Не перед приказом, а перед тем, кто рядом. Солдат делится последним пайком. Санитарка шепчет ободряющее слово раненому.

Они пробиваются сквозь огонь, теряя товарищей. И кажется, что город мертв. Но их упрямство, их молчаливая стойкость — это и есть сама жизнь. Последний бой еще впереди. Они закуривают, глядя в задымленное небо, и готовятся к нему.