Рубцы (2004)

После смерти матери Войцех остался наедине с отцом. Мужчина решил лепить из сына свою копию — настоящего мужика, по его разумению. Методы были просты и суров: делай как я, люби то, что люблю я, не выделяйся в школе. Зачем сыну своя голова, если есть отцовская?

Но Войцех был не глиной, а живым мальчиком. Он чувствовал, как что-то внутри протестует, но не мог сказать — отец был непререкаемым авторитетом. Тот не был злым, нет. Он был из тех, кто не умеет любить словами. Вместо разговоров — принципы, вместо объятий — молоток в руки и починка забора.

Войцех метался между отцовским «надо» и своим смутным «хочу». А в воздухе постоянно висело: «Ты что, слабак? Мужики так не поступают». Его учили не чувствовать, а впахивать. И эта внутренняя борьба оставляла глубокие, невидимые шрамы, которые не заживали.