Печорин (2011)

Он умирает в глухой персидской глуши, и песок забивается в раны, настырный, как неотвязная совесть. Жизнь уходит, а в голове всплывают обрывки прошлого, яркие и беспощадные, будто это не память, а чёткая киноплёнка.

Вот холод дула у виска во время дуэли с Грушницким. Вот прокуренный смех в казённом кабинете. А вот глаза Веры — женщины, которую любил и которую потерял, чьё имя сейчас вспоминать больно. Кадр за кадром, ветер в пустыне листает страницы его жизни, словно укоряя: смотри, здесь струсил, а здесь сломал чужую судьбу ради минутного кайфа.

Он прожигал жизнь, играл чувствами других, воображал себя вершителем судеб. А теперь лежит один, пережёвывая горькие «а что, если». И понимает, что все его победы — пусты, а позёрство не спасёт даже в агонии. Пустыня безжалостно вскрывает эту правду, и бежать от неё уже некуда. Только стиснуть зубы и принять.