Две семьи, две подруги — Элиз и Селин. Их жизнь была сплетена воедино, как корни деревьев. Они делили всё: праздники, будни, радости. Их сыновья были неразлучны, почти братьями. Казалось, так будет всегда. Но однажды случилось непоправимое. Мальчик погиб. Идиллия рухнула в одночасье. С этого дня всё изменилось. Общая трагедия не сплотила, а разъела их дружбу изнутри. Там, где раньше была поддержка, появилась тихая вражда. Каждое сказанное слово, каждый взгляд наполнялись скрытым укором. Элиз и
Два друга, Сергей и Андрей, доведённые до отчаяния безработицей, решаются на отчаянный шаг. Они наивно верят, что гангстерские фильмы — это и есть настоящая инструкция к жизни. Раздобыв оружие, они врываются в банк. Но их план, построенный на киношных клише, мгновенно рушится. Вместо чётких действий — паника и неразбериха. И тут происходит нечто неожиданное. Заложники, сначала напуганные, видят их растерянность. Постепенно страх сменяется странным пониманием. Бывший военный начинает
Лена, с её вечным скепсисом и растрёпанным каре, жила в своём ритме: днём — курьерская суета, ночью — блошиные рынки в поисках старых шифров. Её друг Мартен ворчал, что это бред, но всегда был рядом, чтобы помочь разгадать очередную загадку из потрёпанного романа. Всё изменил старый браслет с гравировкой-лабиринтом. Он привёл их в парижские катакомбы, в мир, скрытый от глаз. Начались погони, тайные общества в чёрных плащах, перестрелки в метро. Мартен отшучивался, но в его глазах читалась та же
Это история о семье, где тишина говорит громче слов. Мать и взрослая дочь, Клара, живут под одной крышей, но в разных мирах. Их общение — это ритуал из полувзглядов и недоговорённостей. Воздух в доме густой от всего, что они годами не решались высказать. Каждый день похож на предыдущий. Они едят, смотрят в окно, занимаются рутиной. Но под этой видимостью покоя клокочет старое недовольство, обиды, которые давно затянулись, но не зажили. Иногда тишина взрывается внезапной вспышкой — резким
Это место было не просто точкой на карте. Убежищем. Там день начинался со скрипа бамбуковых лестниц и запаха соли, смешанного с жасмином. В номерах вместо телевизоров были окна в океан, который ночами бушевал так, будто хотел тебя унести. Там собирались те, кто сбежал. Художник из Берлина, рисовавший чаек углем. Пара из Токио, учившая всех складывать оригами из салфеток. Мы были случайными фигурами на одном полотне. Сидели ночью у костра, чья-то гитара сливалась с шепотом волн, и на мгновение
Всё было предопределено. Шарль — молодой священник из уважаемой католической семьи, подающий большие надежды. Его мать, Мадлен, с гордостью смотрит на его путь, видя в нём будущее церкви. Их мир строг, ритуализирован, в нём всё подчинено вере и традиции. И всё рушится в один миг. Шарль встречает её — молодую послушницу. Простое человеческое чувство, вспыхнувшее между ними, становится неразрешимой драмой. Любовь вступает в жестокий спор с призванием. Он разрывается между долгом, ожиданиями семьи