Сюй Лай живёт жизнью, которую словно кто-то другой для него выбрал. Стабильная работа в семейном бизнесе, добродетельная жена Цай Бо, одержимая мыслью о ребёнке. Его собственная мечта стать художником давно превратилась в пыльное воспоминание. Он просто существует, день за днём. Всё меняется, когда он узнаёт, что его первая любовь, девушка из института, стала известной художницей и приехала с выставкой в Гонконг. В нём просыпается забытое чувство, надежда на то, что прошлое может вернуть вкус к
Лау Винг Зэ верила, что писать песни — её призвание. Она отдавала этому всего себя, каждую минуту, каждую мысль. Но песни не находили отклика, успех оставался где-то за стеклом, видимым, но недосягаемым. Сначала было рвение, потом упорство, а затем — тихая, разъедающая душу усталость. Сомнения подкрались незаметно. А что, если небеса одарили не её? Если её путь — это бесконечная лестница, ведущая в никуда? Она смотрела на гитару и не могла вспомнить, когда музыка в последний раз приносила
Лэй Минь живёт в тесной квартире, ухаживая за шелкопрядами и пытаясь удержать свой хрупкий мир от распада. Каждое утро начинается с каши и долгов. Её отец, Лэй Фэн, стар и болен, он не оставляет свою мастерскую, где пахнет лаком и воспоминаниями. Но прошлое не спасает от настоящего: ростовщик Чжоу требует деньги, угрожая забрать станки — последнее, что у них есть. Наступает момент, когда терпеть больше нельзя. Лэй Минь достаёт из-под кровати коробку. В ней — коллекция бабочек, Morpho, которых
В студии на Шугар-стрит время будто прилипло к стенам, вместе с запахом жареной креветочной пасты из соседнего ресторана. Алекса поправляет софит, его свет ложится на трещину в форме карты города. Винсент вечно путает кабели и включает записи уличного шума, чтобы поймать ускользающую атмосферу Гонконга. А Эмили ищет в коробках обрезки красного шелка, чтобы сшить платье по образцу из старого фильма, хотя парчи вечно не хватает. Их миры сталкиваются здесь, в этом тесном пространстве, где мигает