После аварии всё кончилось. Родителей не стало, а Марли осталась. Её жизнь раскололась. И в этой тишине начали появляться они — те, кого не должно быть. Сначала тени, потом шёпоты. Она видела умерших, слышала их мольбы. Этот дар стал проклятием, мучительным и одиноким. Она пыталась бежать, закрыться, забыть. Но духи настойчивы. Им нужен тот, кто способен услышать. Они тянутся к ней, каждый со своей болью, с незавершённым делом. Марли мечтает лишь об одном — снова стать обычной, вернуть ту
Семнадцатилетний Алан Странг щёлкает языком в кабинете доктора Дайсатра. Он рисует на салфетке глаза с вертикальными зрачками. От него пахнет конюшней и страхом. Он говорит о шёпотах, которые слышит ночью. Дайсатр копается в его прошлом. Гипноз вытягивает обрывки: отец-атеист, яростно отрицающий веру, и мать, читающая вслух апокалипсис. Между ними — мальчик, который находит бога в тёплом боку лошади по кличке Джаггер. В конюшне он создал свой собственный культ, алтарь из подков, где он был
Двенадцатилетняя Лила находит в бабушкином подвале старую шкатулку. В ней — письма на французском и карта с отметкой «Мастерская Эмиля». Она уговаривает своего брата Макса, вечно ворчащего о хоккее, отправиться на поиски. В полуразрушенной мастерской, пахнущей пылью и смолой, они находят механического щелкунчика с треснутой короной. Лила вставляет батарейку, и игрушка оживает. Он называет себя Гюстав и бормочет о кристалле в часах на площади, который остановился. На площади стрелки гигантских
После долгих лет она вернулась в город своего детства с разбитым сердцем и ощущением, что жизнь пошла под откос. Бабушкина гостиница встретила её скрипом половиц и запахом хвои, но идиллия оказалась обманчивой. Дом грозились продать за долги. В поисках ответов она поднялась на пыльный чердак и нашла пачку старых, неотправленных писем. Их почерк был незнаком, а слова рассказывали историю, которую она никогда не слышала. Городок, казавшийся таким мирным, начал открывать свои тайны. Застройщик с