Каждый год они зажигали огни, и весь городок собирался вместе. Это была их традиция, почти магия. Но в этот раз всё пошло наперекосяк. Сначала сломалось всё, что могло сломаться, потом пошли разногласия. Отец, Том, пытался всё чинить, улыбаясь через силу. Мать, Сара, чувствовала, как праздник ускользает, как песок сквозь пальцы. Дети смотрели на них растерянными глазами, не понимая, куда делся тот самый дух, что всегда витал в воздухе. Казалось, ничто уже не поможет. Но в самый тёмный момент,
В сарае пахло маслом и пылью, а по радио обещали дождь. Трое — Эванс, Мия и Джейкоб — строили планы против корпорации, которая хотела отобрать их землю. Землю, где могилы предков и память. Эванс, в промасленной кепке, слушал, как отец спорит по телефону. Мия в библиотечной пыли нашла старую карту, доказывающую их правоту. А Джейкоб взломал почту и узнал страшное: они собирались травить реку. Потом подожгли кукурузное поле Эванса. Шериф Барлоу говорил о случайной искре, но Мия видела следы шин.
Молодой юрист Джейкоб, разбирая архив в подсобке, натыкается на старые, пыльные дела. Среди расплывшихся от времени бумаг он находит расписку с подписью нынешнего мэра. Это как осколок, который режет палец, когда его не ждёшь. Он показывает находку Саре, своей соседке. Они сидят у него на кухне, среди пивных бутылок, и чувствуют, как по спине бежит холодок. В этих папках — десятки имён, целый город, опутанный невидимыми нитями. Через несколько дней в его квартиру вламываются. Ничего не крадут,
Шестнадцатилетняя Кейт живёт в суровом мире рабочих окраин. Её дни — это улица, случайные заработки и такая же колючая, как она сама, подруга Моник. Всё меняется, когда она встречает Эйба. Он другой, не из их круга, и в нём есть какая-то тишина, которой ей так не хватало. Между ними рождается хрупкая связь, первое настоящее чувство, пугающее своей нежностью. Но улица не прощает слабости. Старые обиды, давление среды и предательство самых близких затягивают Кейт в водоворот событий, где каждое
Сюзи вернулась домой после долгой болезни, ожидая лишь покоя и тишины. Но Дункан, её муж, задумал нечто иное. Он помнил их молодость, то мгновение двадцать лет назад, когда в кабинке колеса обозрения сделал ей предложение. И вот в холодном декабре, прямо у их дома, среди снежных сугробов, он возвёл новое колесо. Соседи, наверное, решили, что он сошёл с ума. А для него это было возвращением к самому главному дню их жизни. Теперь Сюзи, кутаясь в плед, снова сидит в кабинке. Она всё ещё слаба, но