В уральской деревне жил камнерез Данила. Его руки вечно были в царапинах, а мысли — о малахитовом цветке, который ни у кого не получался. Он хотел, чтобы камень ожил, чтобы в нём была душа, а не просто форма. Невеста Катя смотрела на это с тоской, приносила ему еду и упрашивала оставить эти чудачества, думать о простой жизни, о свадьбе. Но Данилу манила тайна. Он ушёл к Хозяйке Медной горы, повидал в её подземном царстве дивные творения: самоцветных пчёл, каменные листья, что дрожали от ветра.
В Бухаре, под треск цикад, юный Ибн Сина втирает в ладони сушеный имбирь, пока учитель Натили тычет палкой в схему сосудов. «Сперва запомни: печень – не горшок для щей», – хрипит старик. Ночью, при свете сальной свечи, парень рисует на глиняной табличке схему перелома, а за стеной его брат Махмуд прячет его рукописи от чужих глаз. После побега из тюрьмы, где стены пахли плесенью, он прячет лицо в караване. Мальчик-погонщик шепчет: «Правда, что ты оживил мертвеца?» В ответ – лишь смех и щелчок