Вернувшись домой, Джузеппе застает разорение. Отец, Винченцо, прячет глаза, оправдываясь: лодку разбило штормом, а кредиторы оказались хуже акул. Дом заложен за долги. Он ищет брата Карло, который теперь торгует контрабандой у порта. Там же мелькает Лидия, дочь ростовщика Сальваторе, та самая, в которую Джузеппе был влюблен. Карло бросает ему в лицо горькую правду: это он все три года дарил Лидии цветы, пока брат был в армии. Дома — запах жареного перца и безысходности. Мать, Роза, шепчет, что
Витторио таскает мешки на стройке в Сант’Элии, где даже церковный колокол треснул. Его отец, Карло, чинит соседские крыши и ворчит: сначала училище, потом Милан. Но Витторио уже не слушает. По вечерам он пробирается к Марии, дочери кузнеца. Она втирает ему в руки оливковое масло и шепчет, что их отцы переругаются навсегда, если он уедет. Деньги на дорогу он собирает тайком, продав отцовские сети. Прячет их в жестяную банку под фиговым деревом. Священник ловит его у почты и говорит о матери, что
Марчелло Риччи держится из последних сил. Его ветхая мастерская на окраине Милана едва дышит, и контрабанда шёлка в ящиках с апельсинами — единственный способ платить по счетам. Каждый день — унизительная давка в порту, вечный страх перед таможней. Его партнёр Луиджи вечно ноет, что их достали, как блох. Дома — свои тревоги. Сестра Джулия напоминает о долге ростовщику, а младшая Карла, обнаружив улику, с ужасом спрашивает, не связался ли он с Каморрой. Её страх оказывается пророческим. Луиджи
В приморском Портовенере находят торговца Бруно Маркези с разбитой головой. Следователь Ринальди, пропахший кофе и дешевым одеколоном, выходит на троих. Джанкарло — вдовец, задолжавший Бруно за масло. Лючия — горничная с шершавыми руками, тайно с ним встречавшаяся. Подросток Альдо, чей отец разорился из-за сделки с покойным. В кармане жертвы — женская пуговица. Соседи неохотно говорят с Ринальди. Старик у порога бурчит, что Бруно совал нос не в свои дела. В баре «Медуза» барменша София шепчет,