Жизнь Игоря, слесаря с завода, — это замёрзшие дворы к шести утра и горький чай из заварника, что оставляла в коммуналке соседка Люда. После смены он копался в чужом «Москвиче» за бутылку, а она спорила в общаге о чужой любви. Всё изменила пропажа медных болванок в цеху. Мастер Николай Петрович вызвал Игоря, последним уходившего со смены. Вопросы висели в воздухе, а Игорь молчал, глядя в пол. Тем вечером Люда, разбирая конспекты, нашла в учебнике чужую записку с призывом о встрече. На улице
Лето сорок первого начинается с ржавой отвертки и велосипедной цепи в руках у Сашки. По радио играет вальс, сестра Лида развешивает отцовские гимнастерки. Мир еще держится на этих простых вещах. Но вот уже гремит война. Их дом на улице Боженко постепенно пустеет, а потом снова наполняется — чужими людьми, эвакуированными. В углу кухни поселится старуха с кофром, палисадник превратится в блиндаж. Обычная жизнь осталась где-то за кадром, её заменила другая. Сашка, оставшись за отца в депо,
Пятнадцатилетний Ивин находит в старом сарае странный ржавый механизм. Его друг Виктор, что-то понимающий в технике, лишь свистит: вещь похожа на разработки из докладов Циолковского, только сломана. Вместе со Светой, дочерью инженера, они пытаются оживить устройство в заброшенном цехе. И вот из динамиков — скрежет, помехи, и чёткий голос: «Программа «Заря» активирована. Координаты — 56° с.ш., 38° в.д.». На следующий день в школе тётя Люда из буфета шепчет Ивину странное предупреждение: за ним