Элиас нашёл за сараем ржавую шкатулку с дневником и старым фото женщины в болоте. С этого всё и началось. Его сестра Лина чувствовала, что дом изменился — в стенах шепот, из раковины выползали черви, слипшиеся в нечто чудовищное. А в пабе рыбак Томас твердил, что здесь давно никого не хоронили, и был прав лишь отчасти. Когда Томас пропал, Элиас и Лина пошли в тростники, к заброшенной часовне. Они нашли люк, а под землёй — тоннели, стены которых дышали. Фонарь мигал, предупреждая, что пора
Сашка, кочегар, в потном бушлате, швыряет уголь в топку. Звенит в ушах, лицо в саже. Машинист, дядя Петя, хмуро подгоняет: опаздывают. За окном – промозглая степь. В углу валяется мешок с картошкой от матери. Сашка не может отогнать мысли о Витьке, своем напарнике. Год назад на этом же маршруте, ночью, Витька крикнул что-то невнятное перед поворотом у Малой Гореловки. Потом – скрежет, гул, темнота. Витьку выбросило под откос. И вот снова тот самый поворот. Дядя Петя приоткрыл дверцу,