После похорон отца Лина возвращается в Кируну, в дом с зелеными ставнями. Среди его вещей она находит карту с тревожной пометкой: «Штольня 4 — не пускай Майю». Ее сестра пропала три года назад, будто испарилась, оставив в морозилке недоеденный ужин. В местном кафе Эрик, одноклассник в засаленном флисе, невзначай ронит фразу о том, что ее отец копал под старым рудником. И что там не только медь. Лина замечает на его руках царапины — точь-в-точь как на последнем селфи Майи. Заброшенная шахта
Лина вечно опаздывала на лекции, а Эрик в метро уже ждал ее с латте за три кроны в долг. Он работал в кофейне среди пластинок, она рисовала в блокноте шпили церквей. Однажды из блокнота выпал карандашный портрет — его портрет у кассового аппарата. Он привел ее в полузаброшенный магазин на Хорнсгатан, где пахло старым деревом. Дедовская гитара со треснувшим грифом стала их общим делом. Он ковырял ее отверткой, а она сидела рядом с чертежами. Ночью писала ему: «Приходи в библиотеку, покажу, как
Каждое утро Анна раскладывала на столе ланч-боксы: для Лины — без корочек, для Олафа — с огурцом. Эрик допивал кофе, проверяя почту на потрескавшемся экране. В тот день, пока дети теряли в школе рюкзак и шапку, ему пришло уведомление о сокращении. Вечером он принёс пирог, сказав: «Акция была». Но Анна заметила, как он сжал чек в кармане. Он начал «задерживаться на работе», проводя дни в библиотеке. Она нашла в его рюкзаке чужой шарф с запахом дешёвого латте. «Ты думал, я не замечу?» — ткнула