За месяц до свадьбы всё пошло наперекосяк. Эмили и Джейкоб оказались меж двух огней: её мать Рита требовала костёл в Квебеке, а его отец Фрэнк — пирс на Онтарио. Потом Джейкоб опрокинул синюю краску на свадебное платье. Лора, пытаясь помочь, залила его уксусом, оставив безвозвратные разводы. Эмили смотрела на это и молча сжимала кулаки. За неделю до дня икс нагрянули новые беды. Диджей-дядя Клод привез аппаратуру без переходников. Кузина Софи подменила веганский торт, боясь за покой гостей. А
Эмили — свадебный планировщик, чья жизнь расписана по контрактам и блокнотам с наклейками. Она верит, что каждый провод, каждый цветок должны быть на своём месте. Иначе — катастрофа. Джейк — фотограф, который ловит мгновения: настоящие, неидеальные, иногда с грязью на подоле платья. Он знает, что жизнь, как заевшая плёнка, не всегда подчиняется планам. Их столкновение в суматохе монреальской конференции сначала кажется случайным. Но потом — экстренная свадьба, потерянное кольцо, протекающий
Маркетолог Эмили врывается в жизнь архитектора Джейка с нелепой просьбой — изобразить её жениха. Ей нужно спасти семейный ресторан, ему — произвести впечатление на консервативного клиента. Они заключают сделку: он играет её жениха, она — его идеальную невесту. Сначала всё было понарошку. Репетировали легенду в его квартире, спорили о пустяках. Но постепенно фальшивые объятия стали привычными. Джейк уже не забывал, как она любит кофе. Эмили оставляла ему в портфеле смешные напоминания. Игра
Эмили возвращается в старый ресторан матери, в этот мир, пропахший мукой и прошлым. Маргарет встречает её сдержанно, почти сухо, будто дочь ушла только вчера, а не годы назад. Между мешками с провизией они находят тетрадь с рецептами отца — его молчаливого третьего за столом. И вот появляется Люк, фермер, с его ящиками фруктов и настойчивой добротой. Маргарет видит в нём лишь угрозу бюджету, а Эмили — что-то живое, настоящее. Она печёт пирог по отцовским заметкам, и этот запах вырывает у матери