Вернер, толстый мужик в заляпанной куртке, тащит по Гамбургу тележку с бутылками. Его друг Дитер орет из окна, что шеф снова в ярости из-за прогула. Вернеру всё равно. Он готов перерезать проводку в отместку. Их жизнь — это подвал бара «Цум грюнен айншлаг», смятые бутерброды и безнадёжные планы. Дитер находит карту к заброшенному военному складу, шепчет про динамит для фейерверка. Вернер лишь хрипит, что тётка, для которой всё это затевалось, давно умерла. Их рутину взрывает фрау Шмидт,
Перед тобой просыпается Германия, которую не видят из окна поезда. Камера осторожно пробирается сквозь густую прохладу Шварцвальда, где солнечный свет едва находит дорогу к земле, а воздух густо пахнет влажной хвоей и старыми сказками. Потом — резкая смена: ослепительная белизна меловых скал на Рюгене, обрывающихся в бирюзовую пустоту. Вот Ваттовое море, где тысячи птиц взмывают единым облаком, и этот танец кажется чьим-то древним замыслом. А в Альпах, среди каменных исполинов, жизнь цепляется
Это история о Вернере. С самого детства он был одержим скоростью. Сначала — детская коляска, потом — мотоциклы и машины. Казалось, он родился не с сердцем, а с мотором, который требовал только одного — движения вперёд. Он не был похож на других гонщиков. Никаких криков, никаких ярких эмоций. Его лицо оставалось невозмутимым, холодным, как лёд. Но в этой ледяной тишине скрывалась невероятная страсть. Каждый его поворот, каждое ускорение были выверены, продуманы, просчитаны. Асфальт под его
Обычный ослик, задумчивый кот, вечно голодный пёс и дерзкий петух — все они сбежали. У каждого была своя задрипанная ферма, своя кастрюля, которой они боялись. И они выбрали дорогу. Лучше быть свободным и голодным, чем супом. Они болтались по пыльным дорогам, а потом родилась идея — податься в Бремен, стать музыкантами. Их трэш-бэнд, собранный из того, что было, неожиданно стал вирусным хитом. А параллельно разворачивалась другая история. Дочь богача, принцесса, срывается с цепи. Отец
Апрель 45-го. Обычный мост где-то в Германии. Всё рушится, приказы уже не имеют смысла, но шестеро мальчишек из Гитлерюгенда получают последний — держать эту переправу любой ценой. Им бы по домам, но они роют окопы. В руках — карабины, которые тяжело держать. Против них — опытные американские рейнджеры. Они просто пацаны, которым шестнадцать. Они верят, боятся, сомневаются. Кто-то ещё грезит о Рейхе, кто-то уже видит бессмысленность этого приказа. Они держатся друг за друга, как за последнюю