Арджун, который день за днём моет посуду в душном кафе, находит в коробке с чайными листьями потрёпанный дневник. Он завёрнут в старую газету, а внутри — фотография незнакомой женщины в сари с маргаритками и подпись: «Для сына». Текст написан на смеси языков, и его подруга Мира разбирает в нём обрывки фраз о фабрике в Нагпуре. Ночью скрип пера со страниц будит его настойчивым гулом. Это уже не просто текст, а эхо. Они с Мирой садятся в поезд с синими сиденьями и едут в незнакомую деревню. Там
Семнадцатилетний Арджун находит в лавке отца старую железную шкатулку. Внутри — треснувший янтарь, который по ночам светится и шепчет ему странные слова: «Аананта… найди колодец…». Тени на стене шевелятся сами по себе. На заброшенной фабрике он встречает Нандини. Девушка с выцветшим сари и шрамом на запястье, точно повторяющим узор с камня, знает о нём всё. Она говорит, что янтарь — это ключ. Ключ от двери, которую её родители заперли в 1983-м. В подвале старого дома они находят дневник её
Всю жизнь Сидду будто носил за спиной канистру с бензином. Чиркнешь спичкой — и бах. В школе ломал парты, в офисе выкладывал всё, что думает. А люди только качали головами: испортит себе жизнь. Но Анжали верила. Говорила, ты не злой, ты просто больной. И он, как дурак, начинал верить ей — пока снова не случался этот щелчок в голове. Сорвался на ровном месте. Опять. Знал же, что нельзя. Но будто кто-то выключает сознание, и всё летит к черту: работа, отношения, её доверие. А потом сидишь среди