Ранним утром на лесопилке нашли тело бизнесмена Кириллова. Майор Соколова с ходу поняла — это убийство. В её блокноте сразу три имени: жена Ирина, покупавшая транквилизаторы, брат Дмитрий с алиби в бане «Берёзка», и бухгалтер Николаев, сливший миллионы. Расследование обрастает деталями, будто паутиной. В банном комплексе уборщица Люда невольно подбрасывает улику — смятый лист из блокнота того самого бухгалтера. А дома, за вечерним борщом, Соколова находит в тетради сына детский рисунок. Среди
Анна три года пекла торты и копила на свою пекарню. А её партнёр Дмитрий взял и спустил все их общие деньги на криптовалюту. Она узнала об этом случайно, заглянув в их общий документ с рецептами — вместо цифр там были пустые клетки. «Ты же сам говорил, что эти торты — наша пенсия», — бросила она ему вслед, пока он выносил из квартиры даже микроволновку. Через неделю он открыл кофейню, выставив в соцсетях фото медовика — точь-в-точь её, с шафраном. Она тогда лишь написала под постом: «Сахарная
Тридцать четыре года, ржавый гвоздь вместо ключа. Пятый этаж пермской хрущевки. За дверью — комната в розовом свете неона, брат Степа исчез два месяца назад. Его рюкзак в углу, на ковре — выгоревшие розы. Сосед Андрей бросает упрек: ты искала его или только ключи копала? Марина молча перебирает чеки из аптеки — фенибут, ципралекс. Даты совпадают с последними звонками. В подъезде пахнет рыбой и растворителем. Бабка с попугаями на халате шипит про ночные пробежки с коробками. Вентиляция
Каждое утро Артём покупает чёрный хлеб в ларьке у метро. Жизнь его — это серые будни, записки от сестры-медика на холодильнике и смены на автомойке. Но по вечерам он уходит в другой мир — подвал на окраине, где пахнет маслом и страхом. Там Сергей передаёт ему свёртки, зашитые в газеты, с одним условием: не просрочить. Однажды за ним начинает ездить рыжая «Лада». Телефон в кармане обжигает единственным контактом — Марина из бухгалтерии. Её голос сквозь помехи: «Ты влип. Они вычислили адрес».