Лука Моренти живёт тихой жизнью бармена в Милане, пока его реальность не начинает трещать по швам. Сначала — непонятный шрам на руке. Потом — сны: горящий грузовик, крики, запах гари. Его девушка Сильвия находит в комоде пистолет и старые билеты на поезд. Лука не помнит, откуда это всё. Незнакомцы на улицах говорят с ним, как со своим, упоминая взорванный склад в Бари. Поездка в родную деревню открывает страшную правду: в сарае он находит ящики с медикаментами и письмо от матери. Она просит
Лето восемьдесят четвертого. Двенадцатилетний Пьетро из Турина встречает в альпийской деревне Бруно — мальчишку с обветренным лицом и в рваных сапогах. Он учит его копать траншеи, ставить силки на зайцев, разжигать костер сырыми ветками. Их дружба — это палатка у озера, черничные склоны и тишина, понятная без слов. Проходят годы. Бруно остается в горах, бросает школу, работает на сыроварне. Пьетро увозят в город. Перед отъездом они ссорятся из-за сломанного велосипеда, и эта обида повисает
Тринадцатилетняя Бланка сбегает из приюта через дыру в заборе, цепляясь за колючий плющ. Её мир — это шершавые стены, запах гниющих апельсинов на рынке и гул мопедов. На углу Виа-Рома она встречает Марко, слепого гитариста с потрескавшимся голосом. Он говорит, что слепота — не помеха, если слушаешь, как стучит асфальт, и протягивает ей треснувший тамбурин. Они находят приют в заброшенном кинотеатре «Аполло». Марко учит её музыке. Бланка нажимает на струны, пока пальцы не покрываются волдырями.
После смерти отца, тело которого нашли в болоте с перерезанными жабрами, Лука находит в сарае заржавевший нож и потрепанный блокнот. В нём — чужие цифры, чужие уловы. Мать Сильвия, стирая его старые футболки, бросает сквозь мыльную пену: «Брось это. Твой отец сам нарвался». Но Лука не может. Царапины на банке оливок, как на ножнах отцового кортико, не дают покоя. В порту торговец Риккардо, роняя ящик с угрями, узнаёт блокнот: это учёт браконьерских уловов. Ночью Лука пробирается на склад.
Он всегда был обычным папой, который вечно опаздывал и ничего не успевал. Пока однажды не обнаружил, что может летать. Сначала думал — показалось. Но вот он уже тушит пожар на фабрике в пижаме с единорогами, а соседи снимают всё на телефон. Его геройство оказалось не таким, как в комиксах. Вместо эпичных битв — споры с чиновниками о лицензии. Вместо тайной лаборатории — гараж, где он мастерит костюм из старой куртки и светоотражающей ленты. И эти вечные попытки незаметно прокрасться домой, пока