1988 год. Афганистан. Война уже не та, и наши войска готовятся уходить. Последние приказы, последние операции. Группа разведчиков во главе с Андреем получает задание — обеспечить безопасный вывод колонны через перевал Саланг. Территория под контролем жестокого полевого командира Хошима. Казалось бы, всё просто: договориться с моджахедами, разойтись. Но всё рушится, когда в плен к ним попадает наш сбитый лётчик. Его нельзя бросить. Нельзя оставить. Андрей и его ребята оказываются в ловушке.
Осень сорок первого. Немцы под Москвой. Город в панике, эвакуируются даже кинематографисты. Но операторы Лев Альперин и Иван Майский остаются. Их задача — снять правду. Ту самую, от которой застывает кровь. Они снимают всё: разрушенные улицы, лица защитников, напряжение каждого часа. Камера становится их оружием. Рискуя жизнью, они запечатлевают историю, которая творится на их глазах. Съёмки в горящем небе, на передовой, в осаждённом городе. Это не просто хроника, это свидетельство невероятной
Это история про них — тех, кто живёт на стыке двух реальностей. Одна — школьные коридоры, встречи взглядов, тихие разговоры на подоконнике. Другая — яркий экран смартфона, бесконечная лента, где твою жизнь оценивают лайками и комментариями. Мы видим, как Маша, замкнутая и ранимая, ищет одобрения в сети, потому что не находит его в классе. Димка, внешне уверенный в себе лидер, панически боится выпасть из общего тренда, оказаться не «в теме». А Катя просто пытается понять, где заканчивается её
Следователь Егор Котов находит на месте убийства своего сына, Дениса. Тот оказался под прикрытием, а его операция рухнула, погрузив всё в хаос. Денис вынужден бежать на Соловецк, в самое сердце надвигающегося заговора. Егор, не в силах бросить сына, отправляется вслед за ним. Он принимает личность Евгения Лаврина и внедряется в криминальный мир этого закрытого города. Теперь он сам стал тем, кем был его сын — полицейским в глубокой легенде. Его задача — распутать клубок преступлений, найти
Он вернулся в город, который его когда-то выгнал. Виктор Пугачёв, человек, принесший сюда эпидемию. Его встречают молчанием и чужими взглядами. А город теперь и сам на краю — его могут закрыть на карантин, и преступность растёт, как сорняк на пустыре. Их была целая команда когда-то. Давид Егизарян, Латников, Дорожкин, Шаталин. Они работали вместе, пока из сейфа не исчезли деньги. Всех уволили. Карьеры рухнули в одночасье. Теперь Давид собирает их снова. Ему нечем предложить им, кроме
На Пестеля, 12, в затопленной квартире нашли убитую женщину. Ни взлома, ни следов. Участковый показал на книжный шкаф — все корешки на третьей полке вывернуты. Мельников, закуривая, заметил в коридоре свежие следы кросковок. Его информатор, пахнущий дешёвым коньяком, в кафе «Баркас» пробормотал про долги и про Волкова. Волков, который обещал «отлить крышу». А потом — заброшенный завод, окровавленная отвёртка в груде металлолома. Начальник кричал, чтобы Мельников не лез в старые дела. Но он уже
Алишер три года жил между стройкой в Люберцах и съемной каморкой. Вечерами он варил с земляками лапшу, считал рубли для перевода домой, в Хорог. Каждая комиссия из Сбербанка отзывалась тихой болью — вычитали пятую часть зарплаты. А однажды в марте все изменилось. Кассирша Ольга из строймаркета протянула ему сдачу в варежке с оленями. «У вас снег на куртке, — сказала она, — растает, простудитесь». Потом принесла банку с домашним малиновым вареньем. Они сидели на лавке, и он, коверкая слова,