Семья на грани. Мириам и Антуан. Кажется, всё рушится из-за мелочей, но это лишь верхушка айсберга. Она задыхается в браке, где её не слышат. Он, привыкший всё контролировать, не замечает, как теряет их. Она подаёт на развод и требует единоличной опеки над сыном. Суд. Беспощадный, холодный зал. Её отчаяние сталкивается с его рациональностью. Судья видит взволнованную женщину без собственного дохода и отказывает. Совместная опека. Для Мириам это не победа, а поражение. Горькое осознание, что
Мужчина обвинен в убийстве жены. Все против него: улики, пресса, общество. Кажется, выхода нет. Его адвокат, многое повидавший, берется за дело без веры в успех. Он чувствует — это не просто защита, а испытание. Клиент ведет себя странно. Путается в показаниях, говорит с трудом, будто и сам верит в свою вину. Адвоката это тревожит больше, чем суд. Он втягивается в опасную игру, пытаясь докопаться до правды, скрытой за стеной страха и противоречий. И вот в деле появляются новые детали. Мелкие,
Люк получает смс и едет в старый порт с рюкзаком, набитым таинственными свертками. Он курьер, который не задает лишних вопросов. Где-то в Париже Эмили, студентка, день за днем мониторит чаты анархистов, пытаясь вычислить человека со змеей на коже. Ее соседка Софи лишь устало просит перезагрузить зависший алгоритм. А Жюльен в Монреале уже нашел след. Под прикрытием покупателя пластинок он подслушивает странные фразы торговца. В его кармане — фотография брата-близнеца, пропавшего после взрыва.
Лена Моро ищет пропавшего брата, Жюльена. Всё началось с его экспериментов над странными устройствами из дедова подвала — «звуковыми зеркалами». Его дневник, пахнущий пылью и тревогой, наводит её на след. Бывший однокурсник Антуан, пахнущий машинным маслом и тайной, шепчет о тенях за стенами и советует искать в тоннелях под Монмартром. Там, в подземелье, Лена находит треснувшее зеркало с загадочной надписью. Звук камертона Жюльена заставляет стекло вибрировать, открывая проход. По ту сторону —
Пожар на улице Жан-Гужон — это только начало. Роза, с пеплом на рукаве, видит обугленную дверь с перекошенным засовом. Ее сестра Алис, пряча беременность, шепчет соседке о портнихе, а сама в тишине будуара рисует на обоях загадочные цифры. Всё связано. Роза мочит бинты в ржавой воде госпиталя, а потом находит в мусоре окровавленный фартук с вышитой буквой «V». Это не случайность. Жюль, репортер, уже нашел у дверей обгоревший медальон с инициалами «М.Л.». А Бланш, пахнущая уксусом, тайком
Клэр нашла брата Люка в луже крови у ящиков с апельсинами. В кармане его куртки — чек из бара и обрывок записки: «Не доверяй Лесажу». А детектив Лесаж, пахнущий коньяком, настаивал на самоубийстве. Она украла из дела фото ножа с гравировкой «Pour Élodie» — именем их матери. Потом нашла дневник Люка под половицей. Помеча про груз из Алжира, синий контейнер. Ночью в порту её поймал грузчик Леон Фар. Сказал, Люк слишком много болтал про «красные грузы». Погоня привела её в цитрусовый холодильник
Каждую ночь в парижской больнице разворачивается своя война. Пятеро врачей — Лука, Мари, Антуан, Эльза и Жереми — стоят на передовой. Лука, бывший военный хирург, прячет за сигаретным дымом дрожь в руках. Мари сражается с администрацией за каждую ампулу лекарства, её голос — холодный и резкий, будто скальпель. Антуан по-соседски подкармливает бездомных, рискуя своим местом. Их личные драмы проступают сквозь усталость, как сквозь тонкую бумагу. Эльза, скрывающая беременность, падает в обморок от
Четырнадцатилетняя Лена переезжает с матерью в парижскую хрущёвку. Её жизнь — это запах больницы от маминого халата, круассаны из кафе «Ле Матен Блё» и оглушительное одиночество. В школе она встречает Софи — дерзкую девочку в кожаной куртке, которая рисует на стенах крыс и насмехается над Лениными детскими колготками. Софи приводит её в заброшенный гараж, где Карим учит их вскрывать замки. Первая кража — помада, спрятанная под подушкой. Мать находит её, и ссора заканчивается разбитой тарелкой.
Каждое утро Лила пробиралась через задний двор лицея, лишь бы не встретить завуча. В подсобке кафе её матери Софи таскала круассаны, пока у стойки шипела эспрессо-машина. А Матильда вечно ворчала на дурацкие тексты про любовь, шаркая кедами по полу съёмной квартиры. Они репетировали в подпольном клубе, спали там же, а их мир состоял из треснутого микрофона, заклеенного изолентой, и конфет из школьного автомата. Потом мать Софи нашла сигареты за пачкой нот. «Ты думаешь, рок-звездой станешь?» —