В конце девяностых Индия, зажатая между ядерными державами, дышит с трудом. Учёный Ашват рискует всем, предлагая ответить на угрозы испытанием собственного оружия. Но его ракета падает, а карьера рушится под грузом провала. Спустя три года его находит новый премьер. Ашват, преподающий в тихом университетском городке, получает шанс на искупление. Ему поручают возглавить сверхсекретную миссию — снова попытаться провести ядерный взрыв. Теперь он должен собрать команду и обвести вокруг пальца всё
Тридцатые-сороковые. Британская Индия, задыхающаяся под чужим сапогом. В этом котле рождается Миллер. Не просто бандит, а призрак, являющийся из ночи с револьвером и холодным расчетом. Его грабежи — не для наживы, а выстрелы в самое сердце прогнившей системы. Кровь на его руках для одних — клеймо убийцы, для других — знак праведного гнева. Он стал раздвоенным символом эпохи. Для властей — опасный преступник. Для угнетенных — призрачный защитник, отщепенец, бьющий там, где не могут они. Но что
Бесстрашный агент, которого все называют Дьяволом, привык к ясности: угроза, задача, результат. Его репутация безупречна. Но новое дело — убийство дочери известного богача — с первых же шагов оказывается иным. Казалось бы, рядовое преступление. Однако за ним проступают странные детали, наводящие на мысль, что жертва столкнулась с чем-то поистине опасным. Чем глубже он погружается, тем больше понимает: это не просто убийство. За ним скрывается заговор чудовищного масштаба. Расследование
Внезапная смерть лидера оставляет после себя пустоту, вакуум власти. Страна замерла в тревожном ожидании. И вот из этой тени появляется он. Человек-загадка, о котором почти ничего не знают. Его имя пока редко произносят вслух, но его спокойная уверенность притягивает взгляды. Он говорит негромко, но каждое слово находит отклик. Он обещает порядок, и люди, уставшие от хаоса, верят ему. За его улыбкой скрывается стальная воля. Он искусно плетёт паутину политических союзов, нейтрализует оппозицию.
Восемнадцатилетний Винаяк рвет газету с известием о казни братьев Чапекар. Его брат Ганеш стучит кулаком по столу: «Ты думаешь, стихи изменят что-то?» В Лондоне Винаяк уже сжигает в печи письмо от отца — тот грозит ему отлучением от касты. Он тонет в запрещенных брошюрах, переплетенных в обложки Библии. Его трактат «1857» — уже открытая измена. Годы спустя. Тюрьма Ратнагири. Заключенный № 327, Винаяк, пальцем, смоченным в чае, чертит на стене карту восстания. «Свобода через единство, а не
Пятнадцатилетний Пракаш, сын автомеханика, по утрам чинил мопеды в гараже, заваленном ржавым железом. А соседка Мира приносила ему старые учебники по физике, которые находила в заброшенной библиотеке. «Смотри, формула тяги», — говорила она, глядя на груду списанных пропановых баллонов. После школы они собирали реактивную камеру из водопроводных труб. Мать Пракаша ругалась, заставала их за пайкой: «Опять спалишь дом! Чай остыл». В ночь перед научным конкурсом они сбежали на пустырь за станцией,
Ноябрь 1942-го. Война где-то далеко, а здесь, в Калькутте, воздух густой от тревоги. Ко мне пришёл Аджит — молодой, с дрожью в руках. Его отец, химик Бхуван, пропал. Сначала я подумал — обычное дело, сбежал, запил. Но всё оказалось сложнее. Бхуван был гением, непризнанным. Он работал с опиумом, вывел какую-то мудрёную формулу. Его лаборатория была разгромлена, в бумагах — чертежи, от которых голова идёт кругом. Соседи шептались о людях в чёрном. Аджит не верил, что отец мог просто исчезнуть. И