В предвоенном Токио бывшая куртизанка Сада Abe и её возлюбленный, пожилой хозяин гостиницы Китидзо, полностью погружаются в свой мир. Их связь — это не просто страсть, а навязчивая идея, которая стирает всё вокруг. Они запираются в комнатах, отказываясь от обязанностей, от реальности, от стыда. Их любовь становится ритуалом, где смешиваются боль и наслаждение, а желание обретает власть над жизнью и смертью. Они движутся к краю, где ласки уже не могут утолить жажду. Каждое прикосновение должно
Двое живут в своём замкнутом мире, отгороженные от всего. Юджи, хрупкий и зависимый, держится за Мамору. А Мамору находит покой в своём аквариуме, где выращивает призрачно-прекрасную медузу. Их тихое существование — это тонкая скорлупа. Её разбивает жестокий приговор. Мамору обвиняют в убийстве начальника и приговаривают к смерти. Всё рушится в одно мгновение. Юджи остаётся один на один с пустотой и жестокостью внешнего мира. Ему приходится сделать немыслимое — выйти за границы своего страха,
Она нашла письмо в старом ящике для посуды. Набросок женщины, похожей на неё, и строчки по-французски. Юки ответила, приложив крошки от утреннего круассана. Художник Лев читал её письмо в парижской мастерской. Он писал, что её глаза — трещины во времени. Она отвечала, что он рисует её лучше, чем она есть. Их встреча у букиниста была случайной. Юки споткнулась о его мольберт. «Значит, ты не призрак», — пробормотал он. Он разглядывал шрам на её ладони, как в том сне. Она рассказывала о
В тихом токийском районе, за покосившимся забором, живёт семья, где каждый скрывает маленькую, но очень шумную тайну. Дайсукэ, отец, направляет ветер, чтобы не опаздывать на работу. Его жена Мицуки сушит волосы клиентам струйками воды. Их дочь Юкари тушит зажигалки взмахом руки, а сын Кайто щёлкает пальцами, как электрошокером. Их жизнь — это хрупкое равновесие. Утром тостер Кайто поджигает занавески, и Дайсукэ гасит огонь сквозняком. Мицуки вздыхает, глядя на замороженный чай — это она от
Гигантский корабль в океане — это их отдельный мир, стальной и душный. Бывший лётчик, старпом, смотрит на небо с тоской, его лицо в шрамах — молчаливая летопись утрат. Юная радистка прячет в каюте блокнот с мангой, её мечты — единственное, что не из металла. Они все — винтики в механизме, где любая ошибка стоит жизни. Потом начинается ад. Сирены, рёв двигателей, палуба содрогается от взлётов. Вдруг все правила рушатся. Тот самый ворчливый старпом, твердивший о дисциплине, бросается в огонь,