В начале XX века юного сироту Андреаса Эггера привозят в уединённую альпийскую долину. Это место станет его миром на долгие восемь десятилетий. Его жизнь — это тяжёлый труд, бедность, отголоски мировых войн, которые доносятся и сюда, неся с собой насилие и потери. Судьба постоянно испытывает его на прочность, будто проверяя, сколько может вынести один человек. Но даже в этой суровой реальности ему находится место для тихого счастья. Он узнаёт любовь, ту, что согревает душу. Находит доброту в
В 1750 году в австрийской деревне молодая Агнес выходит замуж за незнакомца. Его мир оказывается чужим и отталкивающим. Глубокая вера и ранимая душа Агнес не находят здесь опоры. Она чувствует себя в западне, одинокой в своём новом доме, среди чуждых традиций. Каждый день — это борьба. Она пытается приспособиться, выполнять обязанности, но внутренняя боль лишь растёт. Её душа кричит, но муж и соседи не слышат этого молчаливого отчаяния. Агнес замыкается, отстраняется от всех. Она чувствует, как
Тереза, женщина за пятьдесят, приезжает из строгой Австрии в солнечную Кению в поисках того, чего лишена дома — тепла и близости. Здесь её белизна и возраст — не клеймо, а валюта. Местные молодые мужчины с готовными улыбками видят в ней легкую добычу. Сначала это кажется освобождением. Мир, где тело снова чувствует желанным, где прикосновения продаются так же просто, как сувениры. Она погружается в этот омут, надеясь обмануть одиночество. Но за каждой ночью следует утро, а за страстью —
Анна-Мария, рентгенотехник по профессии, свой отпуск посвящает миссии. Она обходит с статуей Девы Марии венские дома, пытаясь вернуть людям веру. Ее собственная жизнь — это строгий ритуал, подчиненный служению. Она уверена, что знает, где находится рай. Эта размеренность рушится, когда после долгих лет отсутствия к ней возвращается муж. Он — мусульманин из Египта, и теперь прикован к инвалидной коляске. Встреча с ним становится испытанием куда более суровым, чем любое паломничество. Ее
В Вене, на шумном Нашмаркте, Рави Шарма разгружает ящики с куркумой. Его руки пахнут чужими специями. Дома Прия шьёт сари, а воздух густеет от ладана. По вечерам они включают кассеты с песнями Латa Mangeshkar, и соседка Грета стучит в стену. Рави не понимает её слов, только улыбается и протягивает пакетик чая масала. Их дочь Мира рисует в дневнике слонов поверх оценок. Учитель звонит, жалуется, что девочка говорит на хинди с другими детьми. Прия режет баклажаны на кухне и вспоминает, как мать
Трещина на экране телефона мужа, свет неоновой вывески в пять утра. Сообщение от незнакомой Клары. Андреа ставит на стол два эспрессо и спрашивает ровным голосом, хотя пальцы впиваются в раковину. Флориан отмахивается: «Ты всё усложняешь». Через неделю она уже в крошечной студии над пекарней, где по утрам пахнет грушевым штруделем. Дочь Лина молчит, щёлкает заклёпки на своём рюкзаке. На работе Андреа находит в архиве письма женщины, бросившей мужа-фабриканта из-за гувернантки. История
Лина, мойщица посуды в венском кафе, нашла под стойкой старый дневник с инициалами «F.W.». Вместо того чтобы выбросить, она унесла его с собой. Среди записей о подпольной лаборатории восьмидесятых её внимание привлек детский рисунок — мышь с тремя хвостами. Через форум городских легенд ей написал Томас, студент-биохимик. Он сказал, что автор дневника — Франц Вайдекер, учёный, уволенный за опасные опыты. Вместе они нашли заброшенный цех под Линцем. Там, среди ржавых труб и запаха ацетона, лежала
Всё началось с разбитой витрины аптеки. Лукасу нужны были антибиотики для сестры, Марты. У неё воспалился шов после операции, а мир вокруг стремительно закрывался снежными заносами и тревожными сводками по радио. Пока Элиас искал топливо, Лукас выменивал бензопилу у сирийца Рашида. Тот обмолвился о брате Лукаса, который фотографировал странные грузовики с красными крестами. Позже Марта, разбирая бумаги отца, нашла странный счёт — за аренду морозильных камер в подвале мясного цеха. Они поехали в
Лена — младший повар в берлинском ресторане, где каждый грамм соли подчинён жёстким правилам её шефа, Марка Вебера. Её дни — это проверка поставок от брата-фермера и споры на рынке из-за зелени. Но однажды в подсобке, среди консервов, она находит старую поваренную тетрадь. Её страницы пахнут лавандой и прошлым. Ночью, тайком, Лена начинает экспериментировать, смешивая утиные яйца с копчёным маслом. Марк застаёт её и в гневе швыряет тарелку о стену. Он кричит, что она не понимает сути
Йоханнес, венский слесарь, находит в стене старой квартиры пачку писем 1945 года, адресованных некой Маргарите. В них упоминается подвал кафе «Zum Goldnen Spiegel». Это затягивает его. Он пробирается в заброшенное бомбоубежище под домом, где находит лишь ржавые ботинки и обрывки прошлого. К нему присоединяется Лиза, студентка-историк. Она обнаруживает, что бабушка Йоханнеса, Эрика Фогт, работавшая в том кафе, числилась пропавшей, но её подпись нашлась спустя годы. Вместе они находят старика
За неделю до выпускных Лиза нашла в подвале кафе старый дневник с инициалами «А.Ф.». Он лежал между забытыми коробками, пахнув пылью и прошлым. Вместе с Томасом, своим другом, она стала вчитываться в выцветшие строки, вклеенные марки, загадочные упоминания клада. Их поиски привели в тихую часовню в Зеефельде. Под алтарем, при свете фонарика, они нашли жестяную коробку. Не золото, а нечто большее — фотографию женщины в платье с рюшами, письма на чешском, рецепт штруделя с пометкой «для Эммы».
Сорокалетний Маркус и его юная напарница Лина находят в мусорном контейнере окровавленный ремень с инициалами владельца ночного клуба Романа Вайса. Он всё отрицает, но Лина, с её дотошностью и бессонными ночами за детективами, уже нащупала нить — чек на камеры наблюдения, купленные Вайсом перед исчезновением. Расследование заводит их в тёмный подвал церкви Святого Петра. Там, среди фресок с изображениями сильных мира сего, они находят следы «вечеринок для своих» и заброшенный компьютер. Файлы
Два брата, столь разные, встречаются после долгой разлуки. Мартин, когда-то грозный воин, чей меч заржавел от покоя, пытается жить тихой жизнью с женой и детьми. Георг нашел свой путь в монастырском уединении. Но спокойствие оказывается обманчивым. Чтобы защитить свою семью от угрозы, Мартину приходится надеть маску палача. Он пачкает руки, чтобы руки его близких оставались чистыми. И Георг, вместо осуждения, молча встает горой за брата, нарушая свой обет. Их мир рушится, когда из обители
Тринадцатилетняя Мелани проводит лето в австрийском лагере для похудения. Вокруг — горы, сосны и строгий распорядок: смузи, приседания, скучные лекции о питании. Она тоскует по бургеру, по нормальной жизни. А её собственная жизнь и без того напоминает абсурдную драму. Мать срывается в Кению в погоне за местными мальчиками. Тётка, ярая католичка, живёт в мире библейских цитат. Мелани же заперта в этом санатории, где подростки пытаются украсть глоток свободы на дискотеках и в ночных боях
Спальный район Вены задыхается от аномальной жары. Асфальт плавится, воздух густой и тяжёлый. Жизнь замедляется, выползая на балконы и во дворы. Люди пытаются спастись дешёвым пивом и случайными связями, но это лишь подливает масла в огонь. Напряжение копится, как статическое электричество перед грозой. Соседи, измученные духотой, срываются друг на друге по пустякам. Их будничная жизнь трещит по швам, обнажая давно скрытые раздражение и отчаяние. Ночью вспыхивают ссоры, слышны крики и звон
Маттиас — человек-запятая. Он встраивается в любую чужую фразу, становится тем, кого ждут. Нужен эрудированный спутник для вечера? Он им будет. Требуется жилетка для слёз или манекен для битья? Пожалуйста. Он не играет роли — он на время ими становится, стирая границы между исполнением и правдой. Но за этим бесконечным перевоплощением кроется пустота. Возвращаясь домой, к тишине, он будто застывает, пытаясь вспомнить собственное лицо, свой голос, когда никто не смотрит. Постоянно удовлетворяя