Арно Виссер, мясник из Гента, находит в стене старого дома дневник 1923 года. В нём доктор Леон Моро пытался воскресить жену с помощью костной золы, можжевельника и электричества. Арно замечает на своих пальцах серые пятна, как в описаниях того «промежуточного состояния». Сестра Софи говорит, что от него пахнет мокрым пеплом. Он едет в заброшенную лабораторию Моро, находит там колбы с кровью и фотографию женщины, похожей на Софи. Бездомный у вокзала бормочет что-то о возвращающихся без глаз.
Это история о Лиз Мерхаут. Она возглавляет отдел убийств в Антверпене, и для неё нет полутонов. Только вина и невиновность. Её мир — это улицы, где правда прячется в тени, а ложь говорит уверенным голосом. Лиз и её команда видят то, мимо чего другие проходят. Они выворачивают наизнанку каждое дело, каждый поступок. Их методы… они не из учебников. Иногда закон оказывается слишком медленным, слишком неуклюжим. И тогда в ход идёт всё. Грубое давление. Жёсткий вопрос, заданный в нужный момент. Они
Семнадцатилетняя Шанталь моет полы в кафе «Ля Лун». Мир пахнет жженым кофе и дешевым одеколоном. Ее жизнь — это тряпка и ведро с водой, пока каждый вторник в 14:30 не появляется Люк, студент-архитектор. Он рисует в потрепанном блокноте готические церкви с кривыми окнами. «Потому что идеальных зданий не бывает», — говорит он. Однажды в подвале она находит коробку писем своей бабушки-текстильщицы, написанных в 1968-м. Строки о разбитых станках и человеке по имени Жан-Клод заставляют ее искать