В клинике на втором этаже, где гудел старый холодильник, они существовали в ритуале прикосновений. Юки, массажистка, разминала зажатые мышцы Хирото, пахнувшего кофе и работой. Он приходил ровно в 19:30, жаловался на зумы и шею, а перед уходом оставлял леденцы — те самые, что она тайно любила. Их жизнь за стенами клиники однажды столкнулась в проходе супермаркета, среди замороженных котлет и соуса для спагетти. Он приносил ноутбук, чтобы показать смешные комиксы, она учила его массажу ладоней
После похорон отца Таэко возвращается в дом детства. В пыльной кладовке, за коробкой с пустыми флаконами, она находит старый альбом. На выцветших фото — мужчина в форме и девушка в кимоно, лицо её размыто. Мать, Юкико, сидит у окна с жестяной банкой пуговиц и бормочет: «Ты опять ищешь то, чего нет». На обороте одного снимка — адрес. Под стук дождя Таэко едет на велосипеде к полуразрушенному складу на набережной. Там, в сыром полумраке, она находит пачку писем 1972 года, перевязанных шпагатом.
После смерти бабушки Юки находит в её вещах странный блокнот с детскими рисунками и загадочной надписью: «Они до сих пор смотрят». Это открытие выводит её из привычной жизни, затянутой рутиной бухгалтерии и шумом электричек. Поездка в пригород Саппоро оборачивается встречей с незнакомцем, который указывает на старуху Мидори. Мидори помнит, как рыли тот самый туннель. В подвале её дома Юки обнаруживает коробку с куклами-дарума, оплетёнными священными верёвками. На следующее утро одна из этих
Семь друзей нашли себе убежище — заброшенный завод на окраине города. Старые стены, ржавые балки, свобода. Акира, Сая, Юки, близнецы Такуми и Рёта, молчаливая Нанами. Они установили свои правила: никаких телефонов, дежурство по кухне, споры под гирляндами. Это был их мир, хрупкий и настоящий. Но на третий день всё изменилось. В пыльном подвале они нашли документы — завод готовили к сносу, чтобы построить очередной отель. Это была не просто стройка, это было вторжение. Их бункер хотели стереть с