Талантливый, но пока не признанный писатель Бертран в поисках сюжета для новой книги оказывается заперт в загородном доме из-за сильной метели. Его случайной хозяйкой становится загадочная и чувственная Ева. Между ними мгновенно вспыхивает страсть, которая полностью поглощает Бертрана. Он одержим ею, видя в женщине идеальную музу и будущую героиню своего романа. Но Ева оказывается мастером опасных игр. Её радушное гостеприимство и обольстительная невинность — лишь искусная ловушка. Постепенно
Знаешь, как бывает: бежишь ото всего, прячешься в чужом городе, думаешь — ну теперь-то всё. Он сбежал в Лондон, спасаясь от своих ошибок и долгов. Искал покоя, а нашёл… её. Мари Шарпантье. Она была не из его мира — не салонная дама, а живое воплощение страсти и воли. Та, что сама решает, кому принадлежать. И она его зацепила. Не он её — она его. Впервые всё перевернулось. Он сказал, что добьётся её. А она в ответ дала клятву: станет его только тогда, когда он потеряет к ней интерес. Ей нужна
Молодая горничная Селестина приезжает из Парижа в поместье Ланлэров, надеясь на новую жизнь. Но вместо покоя её ждут унизительные прихоти жадной хозяйки и тягостные, похотливые взгляды её мужа. Дом давит тиранией и одиночеством, всё здесь пропитано скрытой жестокостью и подавленными страстями. Её единственным лучом света становится Жозеф — молчаливый садовник с грубой силой. В нём она чувствует родственную душу, такую же одинокую и отверженную. Между ними возникает тихая, почти звериная связь,
Шестнадцатилетний Жюльен находит в вещах умершей бабушки старую фотографию. На ней — незнакомая девушка у витрины магазина, а за её спиной — тень мужчины в шляпе-котелке. На обороте — адрес в Марселе и пятно от варенья. Это его тётя Ортенз, о которой мать никогда не говорила. Соседка, мадам Клер, обронила что-то о «голосе без эха» и посоветовала найти старика из цирка «Арлекин». Это стало началом поисков. В Марселе Жюльен встречает Сафию, которая помогает ему. Вместе они находят дневник Ортенз,
Сюзанна живёт в ритме, отмеряемом круассанами и взглядами на царапины на синем Peugeot. Её мир — это тихие провалы: муж Люк не замечает ни царапин, ни того, что страховка просрочена, а в кухне пахнет горелым. Он взял кредит под залог их квартиры, и это повисло в воздухе, как запах подгоревшего бешамеля. Однажды она натыкается на Алена, бывшего преподавателя. Он протягивает ей «Постороннего» с пометками, будто вчерашний урок не окончен. А вечером, моя посуду в перчатке с оторванным пальцем, она
Ксавье думал, что жизнь устроена. Венди, дети, Париж — всё сложилось, пусть и не идеально. А потом Венди заявляет, что уезжает с детьми в Нью-Йорк. Просто так. Будто это самое естественное решение. Он остаётся один в пустой квартире, в полной растерянности. Не верит, ждёт, что она одумается. Проходят недели, и его накрывает тихий ужас: а что, если они там без него прекрасно обойдутся? Эта мысль оказывается сильнее страха и гордости. Он летит за океан, не героем, а скорее затравленным зверем,
Июль 1789 года. Версаль живёт в тревожном ожидании: Бастилия пала, Париж бунтует, а во дворце пытаются сохранить видимость привычного порядка. Всё это мы видим глазами юной читательницы Сидони Лаборде, чья преданность королеве безгранична. Мария-Антуанетта же охвачена не политикой, а страстью. Её мысли заняты графиней Габриэль де Полиньяк, своей фавориткой. Пока дворцовые коридоры наполняются шепотом заговоров и страхом, королева отчаянно пытается спасти возлюбленную, организовав её бегство.
1794 год. Париж пьёт кровь, гильотина не знает усталости. А его, маркиза де Сада, вдруг переводят из сырой камеры в загородный замок. Будто бы помилование. Но какое там помилование — здесь нет ни денег, ни настоящей свободы, только просторная клетка. Рядом с ним — верная мадемуазель Рене, которая делила с ним долгие годы заключения, и юная Эмми, дочь служанки, очарованная его мятежным умом. В этом странном убежище, пока за стенами рушится мир, он продолжает писать. Его тексты — это взрывная
Поздним вечером в баре её взгляд зацепился за молодого человека за стойкой. Доминик, женщина из мира дорогих шуб и пентхаусов, вдруг почувствовала необъясмый магнит. Его звали Квентин. Он был её полной противоположностью — жил в мире потертых косух, случайных заработков и бисексуальных связей. Она втянула его в свою жизнь, как в водоворот: роскошные курорты, дорогие вещи, попытка приручить. Он сопротивлялся, сбегал, возвращался с покаянием и цветами. Их отношения стали изматывающим танцем —
Они встретились почти случайно. Софи, с велосипедом и упрямым взглядом. Лукас, поглощённый своим стартапом, мигающими картами и дедлайнами. И Мартин, немой, выражавший себя ритмом, отстукивавший мелодии на столе, как будто это было его пианино. Их объединил проект — рискованный, почти безумный. Что-то про синхронизацию, про взлом городских систем. В квартире над пекарней пахло кофе и тревогой. Процент сбоев рос, а Лукас ломал карандаши, твердя, что это не игра. Они спорили, идеи рождались в
Жизнь Пьера и Клеи была тихой и предсказуемой, как расписание уроков в его школе. Пока в их дом не ворвалась Белль. Юная, ослепительная, она будто вспышка молнии в их сонном мирке. Весь городок замер, наблюдая за ней, а вместе с ним и Пьер. А потом её не стало. Смерть пришла внезапно, окутанная тёмными, неясными подробностями. И в одно мгновение Пьер из уважаемого учителя превратился в главного подозреваемого. Шёпот за спиной, тяжёлые взгляды соседей — его обычная жизнь рассыпалась в прах. Он