Это история о газете, которую читала вся страна. Её хроники ждали, за ними охотились. Но никто не видел изнанки — той цены, которую платили за правду. В центре всего — странный тандем. Молодая студентка, авантюристка по натуре, и её наставник — бывший полицейский, видавший виды. Она горела жаждой приключений, он знал, как выжить в этом аду. Вместе они шли туда, куда другие боялись ступить. Расследовали дела, которые от других требовали бы целого отдела. Их счастье было особенным — не в покое, а
После семи лет в тюрьме он выходит на свободу. Несправедливость, что привела его за решётку, стала его единственной верной спутницей. Теперь он хочет одного — доказать свою невиновность. Мир за стенами изменился. Старые друзья смотрят в сторону, репутация разрушена. Кажется, всё против него. Но это только подпитывает его решимость. Он начинает медленное, опасное расследование, шаг за шагом распутывая клубок прошлого. Ему приходится столкнуться с коррупцией и предательством тех, кому он доверял.
Матео, бармен в кафе на Лавапьес, нашёл в подсобке старую коробку. Среди афиш восьмидесятых лежала обгоревшая фотография женщины в красном. Он спросил у Росио. Та лишь бросила: «Изабель. Её брат исчез после ремонта зала». В архиве он встретил Карлу, дочь механика, что чинил проектор в день исчезновения. Вместе они нашли ключ от подвала кинотеатра «Солер». Среди пыльных плёнок — письма Изабель к пропавшему брату: «Они угрожали, если мы не отдадим зал под их дела». Тень прошлого настигла быстро.
В портовом Виго старый рыбак Рамон вытаскивает в сетях икону Сантьяго. Он прячет её в сарае, среди ржавых якорей и канистр. Его сын Луис, только что вернувшийся из Барселоны без работы, сразу замечает пропажу бензина. Думает, отец снова променял его на вино. В Лиссабоне София обнаруживает, что мать в долгах. Чтобы спасти семейную пекарню, она закладывает фамильную ценность — серебряный крест. В спешке забывает выключить духовку, и запах горелых паштел-де-ната наполняет улицу. А в Бадахосе
Всё началось с блокнота в старом чемодане отца. Карлос нашёл странные записи — даты, суммы, имя «Луис». Он пытался спросить мать, Софию, но она отмахивалась, считая это его выдумками. Однако угроза незнакомца в кожаном пиджаке возле автосервиса оказалась реальной: долг, срок, квартира в залоге. Карлос не мог остановиться. Он копался в прошлом, пока не нашёл в архивах Луиса Мендосу. Фотография, где его отец стоял у банка в девяносто восьмом, стала ключом. Но ключом к кошмару. Луис выследил их у
Две женщины в барселоне расследуют гибель Росио Мендиолы. Мирея, в потертой кожаной куртке, с первого взгляда видит — это не несчастный случай. Следы борьбы, потерянная туфля, окровавленный браслет. Ее напарница, Элиса, в строгом жакете, пытается искать систему, опираться на факты, но часто упирается в стену цинизма Миреи. Они выходят на человека в кепке «Barça», с которым жертва спорила перед смертью. Он оказывается опасным преступником, и расследование закручивается туже. Параллельно Мирея
Этот район — пороховая бочка на самой границе. Христиане и мусульмане живут бок о бок, но старые обиды и вера натянуты как струна. Криминал здесь не работа, а сама жизнь, и местная полиция давно научилась гнуть правила, лишь бы сохранять хрупкое спокойствие. Среди них — Франсиско Хавьер, офицер, выросший в этих улицах. Он знает каждую трещину на асфальте и каждого торговца смертью. Его методы далеки от устава, но только так можно удерживать ад от полного поглощения. И вот появляется он —
Это история Сиры, мадридской портнихи, которая влюбилась без памяти. Она бросила ателье матери, жениха Игнасио и всё, что знала, чтобы последовать за Рамиро Аррибасом. Что она о нём знала? Почти ничего. Лишь ветром надуло это чувство. И началась их жизнь в Танжере. Сначала — туман страсти, новая жизнь, романтика. Но постепенно Рамиро стал отдаляться. Исчезал под предлогом дел, а сбережения Сиры, оставленные отцом, таяли на глазах. Она верила, оправдывала его, говорила себе о временных
Это была особая группа. Не та, куда направляют по приказу, а та, что собирается сама, будто чувствуя приближение бури. Их вызывали, когда на месте преступления не оставалось ничего, кроме леденящего душу абсурда. Убийства, лишенные смысла, жестокость, похожая на послание, написанное на неизвестном языке. Преступник словно играл с ними, оставляя улики, которые были не подсказками, а насмешкой. Картины, составленные из тел, символы, не имеющие логичного объяснения. Обычные методы сыска тут были