Подполковник Ян Озерский был человеком из стали. Его жизнь — закон, порядок, служение. Но в одночасье всё рухнуло. Его обвинили в убийстве женщины, Людмилы. Суд, гнев, позор. Он стоял на краю, чувствуя, как мир отворачивается. Чудом, благодаря адвокату и зыбким нестыковкам в деле, он вышел на свободу. Оправдан, но не очищен. Тень осталась. Эта несправедливость не сломала его, а закалила. Выжгла всё лишнее, оставив холодную решимость. Он должен был вернуться. Теперь Озерский возглавляет «отдел
Ольга с детства видела мир иначе — ей открывалось то, что скрыто от других. Этот дар приносил больше одиночества, чем радости. Всё изменила встреча с Вольфом Мессингом. Он разглядел в ней родственную душу, взял под опеку и сделал своей ассистенткой. Под его руководством застенчивая девушка превратилась в уверенную артистку. Ее «психологические опыты» покоряли публику, слава росла. Но за успехом пришли испытания — зависть, непонимание, внутренние сомнения. Потери близких заставили глубже
Егор Грачев — судебный пристав, который каждый день видит, как буква закона расходится с живой жизнью. Он не просто исполняет решения, а пытается вникнуть в судьбы людей, часто действуя на грани инструкций. Для него это не нарушение, а поиск настоящей справедливости. Но такая работа привлекает внимание — за ним пристально следит отдел по противодействию коррупции, а те, кого он должен взыскивать, сами норовят подставить. Его профессиональная жизнь осложнена личной враждой. Начальник отдела
Алексей работает на заводе, как и его отец, Иван Сергеевич. Каждый день — станок, гайки, укоряющий взгляд отца. Мечты об институте разбиваются о быт и усталость. Завод стареет, отношения в семье — тоже. Все меняет найденный в архиве пожелтевший чертеж 1943 года, подписанный их дедом и прадедом, Николаем Ивановичем. Для Алексея это становится доказательством — можно работать иначе, не боясь нового. Он пытается достучаться до отца, но сталкивается с глухой стеной. Упрямство и страх перед
Алина обнаружила переписку Кати с арт-директором их общего проекта. Катя договорилась о презентации без неё, за кухонным столом с пятнами от зелёнки. «Ты опять решила всё за меня?» — в воздухе повисло предательство. Чек из «Азбуки Вкуса», смятый в раковине, итальянское вино для тайной встречи. В автобусе № 144 Катя думала: «Мы же договаривались на равных…» Спустя три дня они столкнулись у метро. Алина — с папкой договора, переписанного ночью под звуки ремонта. Катя — с коробкой эклеров.
После десяти лет в Москве он возвращается в свой город. Вокзал пахнет беляшами, асфальт у остановки в трещинах. В квартире сестры Гали Сергей находит коробку с детскими снимками и письмо от отца про двигатель «Волги» в гараже. Гараж оказывается заложен, а в библиотеке ему говорят, что отец взял «Старика и море» за два дня до инфаркта. Книгу ему протягивает Ирина, чей тихий взгляд будто знает о нём всё. Бывший одноклассник Виталик на автомойке бросает фразы вроде «ты думал, тут время замерло?» —
Максим возвращается в город, который словно застыл во времени. Его встречает сестра Лена на разбитой остановке, и всё здесь дышит запустением. Тот же облупившийся детский сад, те же хрущёвки с балконами, заваленными рассадой. Он приехал ненадолго, почти как чужой — в галстуке, с чемоданом на колёсике и банкой оливок в подарок. Дома отец, Николай Петрович, чинит розетку, бурчит, не глядя. Разговор не клеится. Вечером в «Гриль-баре» Сергей, старый друг, напоминает о школьных днях, ставит на стол
Максим приходит в себя в больничной палате, но врач называет его Артёмом. В зеркале — чужое лицо, гладкая кожа, дорогая рубашка. А в соседней палате под аппаратами лежит его собственное избитое тело. Он пытается позвонить другу Сергею, но тот лишь холодно отвечает, что настоящий Артём Игнатьев говорит с ним иначе. Максим возвращается в чужую жизнь. Жена Ольга замечает, что он пьёт кофе по-другому. В офисе он не может вспомнить код от сейфа, а в кафе Сергей тычет в него пальцем: «Макс бы не