Варшава шестидесятых. Холодная война, и шахматная доска становится её полем боя. Джошуа Мански, американский гроссмейстер, приезжает на матч, который давно перестал быть просто игрой. Каждая фигура на доске — это политический ход, каждое рукопожатие с русским соперником — жест, который тут же получает оценку в Вашингтоне и Москве. За кулисами давят свои же, агенты ЦРУ вербуют его, требуя не победы, а участия в опасной шпионской игре. Мански оказывается в ловушке. Он хочет играть в шахматы, но
Она приехала с одним рюкзаком, где в подкладке мать зашила деньги. Варшава встретила её общежитием на Праге, где соседка-украинка Аня научила заваривать кофе кипятком из-под крана. Вода шипела в дешёвом пластиковом чайнике. На стройке у Центрума бригадир Марцин с шершавыми ладонями бросил ей перчатки: «Держи, а то замерзнешь, как та собака у забора». Вечерами она обводила дрожащими пальцами объявления в «Офэртёвке»: «Sprzątanie, 25 zł/h, bez języka». Учила польские числа. Потом была подработка
Анна Завиша возвращается в Варшаву после долгих лет в Париже, бросая карьеру архитектора. На вокзале она видит рекламу элитного жилого комплекса «Серебряные террасы» — его строят на месте старого квартала, где жила её бабушка. Встреча с подругой Агатой в кафе «Зяздруй» переворачивает всё: та вручает ей папку с доказательствами, что чиновник Марек Гурски подделал документы на землю, принадлежавшую её деду до войны. Анна погружается в прошлое. Её брат Камиль приносит из подвала коробку с
Молодая пара, Алиция и Миколай, переезжает в старый дом в Мазурах, доставшийся им после войны. С порога их встречают следы прежних жильцов: обои с блеклыми розами, а в чулане — клетка с мёртвой канарейкой и пуговицей вермахта на дне. Миколай оставляет клетку на подоконнике как напоминание, что теперь здесь их жизнь. Но прошлое не хочет отпускать. Сосед, пан Марек, приносит квашеную капусту и мрачные намёки о прежних хозяевах, которые не хотели уезжать. Скрип половиц отзывается в Алиции забытой