В доме деда на Яве Райя находит старый дневник за 1987 год. В нём — нерассказанная история о расстрелах студентов, о молчании отца, который приказывает всё сжечь. Но она не слушается. В Джакарте, среди пряностей и чужих поручений, она сталкивается с Нури, которая теряет конверт с польскими штампами. «Забудь, что видела», — говорит та, и исчезает. А в это время польский электрик Арто получает странный приказ: найти девушку с дневником — и получить визу во Францию. Его задерживают, подбрасывают
Карим живёт в Париже, но мысли его в Тунисе. Он разгружает ящики, а по ночам рисует углём на газетах — руины домов, лица без глаз. Деньги он отсылает сестре, пряча конверт от всех. Его жизнь — это тяжёлое молчание, протекающий кран в общежитии и тлеющая в груди тоска. Лейла, дочь дипломата, сбегает из роскошной клетки в Дохе. Она ищет свободы и находит Карима в пыльном тунисском городе. В его крохотной квартире она учится варить кускус, а он впервые за долгое время по-настояшему смеётся. Их
Банель выпекает хлеб в парижской пекарне, её жизнь — это мука на руках и ласточка на запястье. Однажды в подсобке она находит старые фотографии отца из Сенегала. А в это время её брат Адама уже в Бамако, ищет следы их отца среди гончарных лавок и домов с синими дверями. Их пути расходятся по разным континентам, но ведут к одной тайне. Адама находит старые инструменты и блокноты с расчётами. Банель в Катаре, в чёрном абайе, ведёт переговоры в шумном суке, где разговор идёт не о нефти, а о воде.
В Белграде Лука, археолог, находит под крепостью тоннель, забитый ящиками с венгерскими марками военных лет. Его соседка Ирена узнает на одном из них клеймо своего деда-антиквара. Это открытие словно разрывает тишину прошлого. В тот же день в Париже Амели находит в муке записку на сербском с тревожным предупреждением о Люксембурге. А за стойкой её бара незнакомец заказывает ракию с чужим акцентом. В Сплите Иван, водолаз, поднимает со дна контейнер с фальшивыми паспортами. Среди них — документы
На высокогорном плато, в суровой пустоши, живёт пастух со своей семьёй. Их мир — это ветер, камень и ламы. Но покой нарушен: пума стала уводить скот. Это не просто угроза урожаю, это вызов древнему порядку вещей. Он отправляется в горы, один на один с безмолвием. Его зовут Хуан, но здесь это не имеет значения. Важен лишь путь и цель. Он не идёт убивать. Он идёт договариваться. По обычаю предков, он должен сделать подношение духу зверя, вернуть нарушенную гармонию. Дни сливаются в один долгий
Малайзийский историк Амир в Куала-Лумпуре находит в архиве старый дневник. В нём — упоминание о золотом кинжале Салах ад-Дина и координаты, ведущие в катарскую пустыню. Он обращается к Нуре, реставратору из Дохи, которая помогает ему расшифровать записи. Они узнают, что кинжал зарыт под колодцем в Аль-Ваджбе, но сейчас там идёт стройка. В письме купца Юсуфа аль-Наджди они находят проклятие и точную дату, до которой осталась всего неделя. На стройплощадке Нура отвлекает охранника, а Амир
В Ла-Боке бармен Лукас находит за ящиком с вином старую фотографию. На ней — женщина в берлинском пальто, с ключом, испещрённым арабской вязью. На обороте — координаты в пустыне под Дохой. Тем временем в Кройцберге Анна получает смс о своём деде и находит в кармане ту же самую фотографию. В Санто-Доминго Мария обнаруживает в своём шкафчике коробку с конфетами и намёк на «Коралловый груз». А в Нью-Йорке Халед смотрит на треснувший фундамент небоскрёба и слышит в наушнике приказ найти «немку с