Чин работает в крошечной пекарне, заваленной долгами. Каждый день — это борьба с подгоревшим кремом, просроченными счетами и вечным недовольством Тана, её коллеги. Он — педантичный кондитер, она — упрямая мечтательница. Их спорят о пропорциях, о текстурах, о рецептах, в которых Чин по наитию исправляет иероглифы, оставленные бабушкой. Он швыряет в ведро пересоленные эклеры, она втихаря берет его блокнот с рецептами. Между ними — трещина, как на витрине после дождя. Но в этих ночных бдениях, под
Одна за другой исчезают женщины с фабрики по заморозке креветк. Сначала на это никто не обращает внимания — подумаешь, уволились, уехали. Но Ниса замечает странности. Пропавшая Чута, чей чек она находит в кармане чужой куртки. Шепотки в раздевалке о том, что кого-то видели в порту с малайцами. Её поиски приводят на заброшенный склад. Охранник Бунлуанг с безразличной ухмылкой намекает, что полиция здесь ни при чём, у них «контракты на экспорт». А потом в её собственном шкафу появляется чужая
Рутина Мины, баристы из кафе у станции, пахла прокисшим молоком и монотонностью. Её подруга Пим вечно ворчала на заказчиков за своим ноутбуком. Всё изменилось с появлением Тона — парня с татуировкой карпа, который оставлял за эспрессо чаевые в виде бумажных журавликов. Пим сначала смеялась над этим, но вскоре сама стала задерживаться после закрытия, пока он чинил кофемашину. Однажды Мин увидела их под одним зонтом у реки. Вспыхнула ссора: выкрики о дурацких журавликах, смятый бумажный кораблик
Чалерм живёт в долг, как в клетке. Его мир — это подпольные карточные игры в клубах за кинотеатром, шепот друга Вута о новых ставках и вечный страх перед кредитором Киттичаем в розовом пиджаке, который предлагает выбор: долг или палец. Однажды его спасает Ануча, девушка с розовыми волосами и шрамом. Вместе они пытаются найти выход, разыскивая старые долговые расписки отца Чалерма. Но Вут предаёт их, забрав ключ от сейфа — последней надежды. Внутри не оказывается денег. Лишь пожелтевшая
Курьер Ноп врывается в пляжный бар и находит Май среди осколков разбитой кружки. У него в руках смятая фотография Пимы, его бывшей, которая через 46 дней станет женой Чана, владельца сети отелей. «Поможешь сорвать свадьбу?» — бросает он. Май соглашается, но ставит условие: он должен научиться отличать рыбный соус от соевого, иначе его деревенский акцент и манеры его выдадут. Они начинают с малого. Ноп в дешёвом костюме пытается втереться в доверие к свадебному координатору, а Май, сдерживая
Пятно от том-ям на единственной белой блузке. Автобус №8, запах жареных кальмаров и треск в наушниках. Пим повторяет танец, а левая резинка туфель уже порвана. На прослушивании Вин роняет медиатор в вентилятор, и судья шипит: «Ты хоть знаешь, что такое ритм?» Через неделю она моет полы в студии, где он записывает демо на украденном ноутбуке. Они воруют электричество через удлинитель из кафе, провод путается между ведрами с креветочной пастой. Вин давит сигарету о подоконник. «Если отец узнает,
Жизнь Ниты состояла из потертой кепки, смены в кафе и соседа Вина, который подшучивал над ней. Всё изменила старая шкатулка, найденная среди хлама. Внутри — письма на незнакомом языке и медный амулет с трещиной. Ночью амулет засветился алым. На стене мелькнула тень и прошептала о чём-то украденном. Это был не сон. Они с Вином отправились к монаху Праю. Тот, перебирая сухие листья лотоса, объяснил: амулет — ключ. Проклятие, начавшееся с её прабабки, нарушившей обет, стёрло границу между мирами.