Андрей Костров верит, что можно найти новый, гораздо более эффективный метод сварки. Его упорство — это не просто амбиция, а настоящая потребность души. Но недели экспериментов превращаются в месяцы, а результат всё не приходит. Пустота. Эта пустота начинает разъедать всё вокруг. Коллеги, сначала поддерживавшие его, теперь смотрят с сомнением. Шёпот за спиной превращается в открытые призывы остановиться. Вернуться к старому, проверенному. И самое тяжёлое — сомнения проникают в его собственный
Инженер Алексей Горяев приехал в сибирскую деревню с чётким заданием — организовать вырубку леса для комбината. Его встретил лесник Николай Седов, молча указавший на метки на соснах. Эти деревья рубить нельзя, иначе река уйдёт, — вот и весь его довод. Алексей настаивал на приказе, на отчёте к ноябрю. Николай собирал подписи односельчан, спорил в клубе, кричал о пыли и оврагах. Но техника уже пришла, и лес начал рушиться по окраинам. А потом случился пожар. Ночной гул, тлеющие щепки, и вот уже
Майор Семенов впустую обыскивал квартиру пропавшего инженера Петрова. Затхлый воздух, пригоревшая каша. И вот — засохшая капля в ванной, клочок бумаги с цифрами под диваном. Его напарник, Гуров, щурился: «Телефон? Дата?» Но Семенов уже водил пальцем по карте. Это были координаты. Тем временем медсестра Лида получала таинственные послания. Мужчина в черном пальто оставил у ее двери конверт с деньгами и вызов на склад у реки. Соседка уговаривала не ходить, но Лида дрожала и шла. В темноте,