Анна сбежала от матери и нового мужа в крохотную мансарду на Монмартре, где уже жила её подруга Мартин. Их мир состоял из треснувшего зеркала в прихожей, пластинок Брассенса по вечерам и угольных портретов, которые Мартин рисовала у окна. Соседка Мадлен, бывшая танцовщица, ворча приносила круассаны и говорила, что в их возрасте надо любить, а не жечь лампу до рассвета. Потом появился Люк, саксофонист из джаз-клуба. Он оставлял на лестнице окурки и ноты, а Анна подбирала их, как талисманы.
Люсьен, повар в захудалом парижском кафе, каждый день сражался с кочанами капусты, пытаясь воссоздать суп своей бретонской бабушки. Ничего не выходило. Запах был не тот, вкус — не тот. Хозяин Марсель ворчал, официантка Элоиза посмеивалась. Всё изменилось, когда однажды появилась незнакомка по имени Клеманс. Она молча показала старую фотографию и сказала: «Ищи не в кастрюлях, а в стенах». Люсьен последовал совету. За отвалившимся куском штукатурки он нашёл железную коробку. В ней лежали
Девятнадцатилетний Макс разгружал ящики в марсельском порту, когда к нему подошел Иеремия. Загорелый итальянец лет сорока, пахнувший морем и деньгами, предложил работу. Нужно было отвезти груз в Италию, часть пути — с выключенными фарами. Они поехали через горные серпантины. Фургон с консервами и парой подозрительных ящиков. В кабине пахло вчерашним багетом, сыром и рассказами Иеремии о жене в Турине, которая штопает ему носки синими нитками. Под Турином их остановили жандармы. Иеремия был