Два мальчика в предреволюционной Одессе. Петя Бачей и Гаврик, почти дети, но их игры уже смертельно серьезны. Они разносят листовки, пряча их под бочкой с квасом, их речь полна условных паролей. Они мелькают в узких дворах Молдаванки, мимо телег с арбузами, их карманы набиты не игрушками, а дохлыми голубями для отвлечения сторожей. Взрослая жизнь врывается обрывками чужих разговоров на бульваре: об обысках в порту, об избитых семинаристах. Рядом матрос Родион, с «Потёмкина», прячет в аптечном
Артём Громов, слесарь с «Красного пролетария», живёт в ритме смен и заводской проходной. Его мир — это мазут на сапогах, ворчание отца-фронтовика за завтраком и вечный ремонт списанного мотоцикла в гараже с другом Виктором. Он предпочитает турник лекциям о Маяковском, а Лиде, студентке из читалки, сложно понять его упрямую прямоту. На заводе Артём спорит с начальником цеха, защищая свою работу, доказывая, что брак — не его вина. Он мечтает уехать с Лидой в Киев, строит мимолётные планы, но
Рюдзи, самурай с потёртой катаной, живёт в опустошённой деревне, терроризируемой бандой Торадзи. От него осталась лишь тень былой чести — меч заложен, ученики разбежались. Когда главарь банды снова является за данью, требуя рис и девочку-сироту, староста Макото в отчаянии умоляет Рюдзи о помощи, напоминая, что бандиты уже забрали его дочь. Рюдзи медлит, проверяя зазубрины на клинке, будто ища в них ответ. Но на третий день, когда Торадзи врывается в дом гончара Сигэру, ломая его горшки и