Хьёртур живёт в ритме рыбного порта: скользкая чешуя на пальцах, вечный запах соли и мазута. По вечерам в съёмной квартире он рисует в блокноте спирали — отголоски снов о китах. Однажды в старом ящике с инструментами отца он находит водонепроницаемый дневник 1987 года со схемами самодельного батискафа и пометкой о Гренландской впадине. Во время ремонта крана у бухты Грётавик из воды внезапно появляется стеклянная капсула с зачёркнутым якорем. Сигрун, девушка с паяльником в руках, говорит ему,
Эйнар, метеоролог с одинокой станции у подножия ледника, первым заметил тревожный сигнал — скачок серы в воздухе. Его предупреждения посчитали причудами. А через три дня мир треснул по швам. Ледник Ватнайёкюдль раскололся, и пепел окутал всё. Его сестра Хельга, упрямая и смелая, была далеко от него. Она боролась за свой урожай в теплицах, когда небо почернело. Эйнар звонил ей, отчаянно стуча по замёрзшему телефону, умоляя бросить всё. У них был вертолёт. Но она не могла оставить лодку отца, его
В сарае, пахнущем рыбой и старым деревом, Эйнар находит дневник отца. Записи пахнут солью и тайной. Он показывает сестре Лоре координаты в Северном море. На старом фото их отец стоит у незнакомого причала. Они берут лодку и уходят в море. У Шетландских островов шторм вымывает на берег обломки с французскими маркировками. В порту Леруика они встречают Матильду. Она ищет подлодку, пропавшую в восьмидесятых. Их координаты — точка её последнего сигнала. Ночью Эйнар пробирается на заброшенный маяк.
Трое парней — Георг, Оулавюр и Даниэль — проводят ночи на заправке на окраине Рейкьявика. За стеклом — полярная ночь и редкие огни машин. Внутри — их маленькая вселенная, созданная из усталости, кофе и тихого абсурда. Они отпускают бензин, принимают деньги, а между этим — разговаривают. О жизни, которая проходит мимо, о странных посетителях, о вещах, о которых говорят только в три часа ночи, когда мир спит. Смех здесь соседствует с молчаливым взглядом в темноту. Эта заправка для них — и
Трое совершенно разных людей неожиданно оказываются за решёткой. Вчерашняя жизнь рухнула в одночасье, сменившись на скрежет замков и пристальные взгляды сокамерников. Оулавюр, тихий и замкнутый книжный червь, пытается найти опору в себе, но бетонные стены давят. Георг не может смириться, его ум лихорадочно ищет лазейку, путь к спасению, он постоянно в напряжении, будто готовый к прыжку. А Даниэль, кажется, уже сломлен. Он отстранился от всего и ведёт безмолвные беседы с потолком своей камеры,