Лора покупает в аптеке на West 4th Avenue дешевые тесты. Она подкладывает один из них так, чтобы Марк обязательно нашел. Он роняет тюбик зубной пасты, обнимает ее, глаза сияют. А Лора молча смотрит в зеркало, на спрятанную за полотенцами бутылку вина. Ее беременность начинается с валика из секонд-хенда под свитером и фальшивых УЗИ-снимков за двести долларов. Она называет несуществующий плод «клубничкой», а Марк готовит смузи с куркумой. Но ложь живет недолго. Чек из клиники выдает ее с головой.
Эмили и Джейк, запертые в четырех стенах своей студии, тонут в бесконечных чек-листах и падающей вовлеченности. Их мир — это срочные коллаборации со смузи-брендами и погоня за вирусными саундтреками. Они спорят об эстетике, о заброшенных кинотеатрах и вывесках автосервиса, которые могут испортить кадр. И вот появляется София — идеальная, пахнущая жасмином, с ассистенткой, снимающей каждый ее шаг. Ее язвительный вопрос о подкастах про осознанность бьет точно в цель, заставляя Эмили усомниться во
Каждое утро Лила открывает свою кофейню в промзоне. Её мир — это температура воды и размер помола. Однажды утром ломается эспрессо-машина, и появляется он — Элайджа, владелец соседней мастерской. Он просит кофе с корицей, как делала его мама. Лила замечает, как дрогнули его пальцы. Потом он приносит коробку старых кулинарных книг. Среди страниц она находит фотографию: он в фартуке на кухне семейного дайнера. «Ты же ненавидишь готовить», — говорит она. И он рассказывает. Про аварию. Про закрытый