Обычный день в их загородном доме. Джим копался в гараже, ворча на пропавшую головку, Линда на кухне заваривала чай. По радио — тревожные сводки о неопознанном объекте. Линда беспокоилась, а Джим отмахивался, вспоминая прошлую ложную панику. Они ужинали супом из банки, стараясь не слышать нарастающий гул за окном. Позже, когда уже стемнело, он читал, она вязала. Свет вдруг померк, замигал. Линда посмотрела в окно. «Джим... этот свет? Он ярче». Небо заливало ослепительное, растущее белое
Она приезжает в это безлюдное место, затерянное среди холмов и маковых полей, будто бежит от самой себя. Ветер здесь не стихает, он шепчет что-то на забытом языке, гудит в ушах. Героиня идёт по краю обрыва, смотрит на багровое закатное небо, и кажется, ещё шаг — и ветер унесёт её прочь. Она не геройня. Она спотыкается о собственные страхи, поднимается, идёт снова. Память — вот её главный противник. И вот находится то самое письмо, потрёпанный конверт, который хранил молчание годы. Когда она его
Пожилая Марджори проводит дни в компании голограммы своего покойного мужа, Уолтера. Это не просто запись, а сложная программа, которая учится, вспоминая вместе с ней их общую жизнь. Она подсказывает ему детали, а он их повторяет, оттачивая иллюзию. Их дочь Тесс с мужем Джоном с тревогой наблюдают за этим странным утешением. Тесс раздражает эта искусственная версия отца, её бесят неточности в его рассказах. Но Марджори, чья собственная память слабеет,, кажется, находит в этом утешение —