Спустя год после той ужасной битвы с механическим двойником раны Токио еще не зажили. Но океан присылает новое предупреждение. Через своих крошечных жриц, близнецов Косакэ, говорит Мотра. Она требует вернуть всё: каждую частицу, каждый обломок, всю ДНК Годзиллы обратно в морскую пучину. Только так город сможет выжить. Но Годзилла уже слышит этот вызов. Он поднимается из глубин, живой и неукротимый, воплощение гнева самой земли. Ему противостоят не только древняя Мотра, заступница планеты, но и
Каждое утро в четыре тридцать Миюки заводила печи в крошечной пекарне на окраине Осаки. Её руки в муке, старый радиоприёмник, ворчание клиента Танаки, что хлеб пересолен. Её дед такого не позволял. А потом грянул кризис. Поставщик взвинтил цены, и привычный мир рухнул. В отчаянии Миюки перебирала старые тетради с рецептами деда и нашла забытую запись о рисовой закваске. Это была её последняя надежда. Она отправилась к фермеру Огиваре, уговорила его обменять мешок риса на партию пирогов с
Она нашла письмо в старом ящике для посуды. Набросок женщины, похожей на неё, и строчки по-французски. Юки ответила, приложив крошки от утреннего круассана. Художник Лев читал её письмо в парижской мастерской. Он писал, что её глаза — трещины во времени. Она отвечала, что он рисует её лучше, чем она есть. Их встреча у букиниста была случайной. Юки споткнулась о его мольберт. «Значит, ты не призрак», — пробормотал он. Он разглядывал шрам на её ладони, как в том сне. Она рассказывала о