Сорок миль по пыльной дороге. Хираман, крестьянин с телегой, везёт танцовщицу Хирабэй на ярмарку. Сначала они молчат. Чтобы скрасить путь, он начинает петь. Его песни — о тяжкой доле, о красавице Махуа, проданной мачехой. В них боль, но и надежда. Хирабэй слушает. За привычной маской артистки он видит усталую, одинокую женщину. Она рассказывает ему о своей жизни, полной пустого блеска, о мечте о простом покое. Он кажется ей якорем в этом мире — честным, добрым, неспособным на предательство.
В центре этой истории — семья Сингхов, раздираемая жадностью после смерти главы клана. Один из наследников, чьё имя уже стало синонимом предательства, решает завладеть всем состоянием. Он не останавливается ни перед чем: старые доверительные отношения разбиваются в прах, а родственные узы становятся лишь разменной монетой в его жестокой игре. Он подкупает, обманывает тех, кто верил ему безгранично. Каждый шаг, продиктованный алчностью, затягивает петлю интриги всё туже. Тайные заговоры
Раджеш, плотник, жил в трущобах, где каждый день начинался с пустого котелка и упрёков жены Сундари. Деньги таяли, руки дрожали, а на фабрике вычитали за каждую оплошность. Отчаяние висело в воздухе, густое, как смог над Мумбаи. Встреча с Викрамом, старым знакомым, стала глотком мутной надежды. Тот предложил разгрузить ночью в доках контрабандный виски. Охрану подкупят. Раджеш молчал, глядя на муравьёв, таскавших крошки. Он думал об учебнике для сына Амита, о взгляде Сундари, о своём пересохшем
Шестнадцатилетняя Аша нашла в комоде пожелтевшее письмо, пахнущее камфарой и 1968 годом. Оно начиналось со слов: «Мира, завтра у фонтана…» Отец, мистер Шарма, резко захлопнул ящик, велев не трогать чужое прошлое. Но запрет только разжег любопытство. Она пробиралась через шумный рынок, чтобы найти следы той Миры. В чайной старик с дрожащими руками рассказал, что девушка шила свадебные сари, а её отец когда-то разбивал кокосы у храма, пытаясь вернуть удачу. Вместе с Радживом, сыном механика, Аша