Она живет среди бабочек, в тишине, где слышно лишь жужжание и шелест крыльев. Ее мир — это картотеки, энтомологические булавки, сложные рисунки. А рядом — другая женщина, ее любовь, которая ждет внимания, простого тепла. Но между ними встает эта страсть к хрупким созданиям, эта потребность в уединении. Недомолвки копятся, как пыль на старых книгах. Она пытается объяснить, что это не просто работа, а часть ее самой. И однажды решается впустить партнершу в свой заповедный мир. Вместе они выходят
В витрине магазина оно висит, словно застывшее обещание. Маленькое, красное, идеальное. Каждая девушка, заглянувшая туда, видит в нём себя — но не ту, что есть, а ту, кем могла бы стать. Оно ловит свет и взгляды, манит. Когда её пальцы касаются ткани, кажется, будто платье нашептывает. Оно сидит безупречно, подчеркивая каждую линию. Оно дарит уверенность, превращает в центр вселенной. Но за этим сиянием кроется тихая угроза. Красота эта не даруется просто так. Заплатить придётся. Не деньгами.
В 1970-е годы британского звукоинженера Гилдероя приглашают в Италию для работы над новым фильмом. Оказалось, что это ужасы — жанр, с которым он не сталкивался. Скромный и тихий, он чувствует себя чужим с самого начала. Хаос съёмочной площадки, непонятная речь вокруг — всё это усиливает его одиночество. Работа оказывается испытанием. Ему приходится создавать звуки страха: душераздирающие крики, скрипы, шёпоты. Эти звуки начинают преследовать его за стенами студии. Они проникают в его мысли, в
Лина и Джеймс держат в Лондоне венгерский ресторан. Это их убежище, где пахнет копчёной паприкой и старым вином. Они пытаются воссоздать гуляш её бабушки, но у Джеймса ничего не выходит — блюдо всё время выходит пересоленным. Их мир рушится с приходом Эмили, продюсера реалити-шоу. Она хочет бургеры с фуа-гра и драму для камер. Лина сопротивляется, для неё еда — это память, а не цирк. Ночью в парке она рассказывает Джеймсу правду: инвестор — её отец, тот самый, что когда-то сжёг ресторан её