В Милане 1946 года Карло Риччи, бывший переводчик с вечной сигаретой, торгует у вокзала контрабандным пенициллином. Он передаёт свёрток француженке Луизе, замечая шрам от наручников на её запястье. В это время в Мюнхене Эрих Фогель, демобилизованный солдат вермахта, пьёт с американским журналистом Джеком Торпом, который молча показывает ему фотографию Дахау. Год спустя в Цюрихе Карло, сменивший имя, подслушивает в ресторане разговор о переводе золота в Буэнос-Айрес. У него в кармане — записка
В старом районе Гамбурга, среди мешков с какао, кондитер Лукас Мейер находит в фабричном архиве выцветшее письмо 1923 года. Там говорилось, что золото фараонов спрятано под плиткой №107. Он вскрывает заброшенный цех и находит партию старых плиток. Его помощница Ингрид замечает, что геометрический узор — это иероглифы. След ведёт их в музей египтологии, где ночной сторож Курт по неосторожности ломает витрину. Начинается погоня. Торговец антиквариатом Отто Кранц, крича, что дед Лукаса украл это у
Эмиль, механик из Франкфурта, прятал документы в ящике с инструментов на заброшенной фабрике. Его сестра Луиза, библиотекарь, по средам забирала шифровки из книги Шиллера. Однажды в сахарнице она нашла ключ от камеры хранения на вокзале. «Ты уверена, что за тобой не следили?» — спросил Эмиль во дворе, чиня велосипед, пока соседи кричали о ценах на хлеб. В парижском кафе «Ротонда» Луиза передала чемодан с плёнками женщине в красном берете. Та исчезла в толпе, когда уличный музыкант заиграл
В мае 45-го танкист Николай Ручьев остановился в полуразрушенном немецком доме. Там жили немка Марта и её племянница Лотта, семнадцатилетняя девушка в платье с выцветшими ромашками. Она включала патефон, путала его немецкие слова, спрашивала про Сибирь. За неделю тишины, эрзац-кофе и редкого смеха её имя в его блокноте стало строчкой между датой капитуляции и списком потерь. Спустя почти тридцать лет, в 1974-м, он получил письмо. Лотта ждала его в Гамбурге. Она стала другой — библиотекарь с
Жан-Люк, печатник из Бельвиля, жил в ритме станка и запахе свежей краски. Его мир был из бумаги и тихих стихов. В дождливый день в букинистической лавке он встретил Клэр, студентку из Берлена, искавшую Рильке. Этот случайный разговор у полки с немецкими книгами стал для них началом. Они проводили время в уютных кафе, она рассказывала об экспрессионизме и письмах деда с войны, он водил её в свою типографию, показывал старый станок. Она оставила на нём отпечаток ладони, словно отметила его жизнь
В затянутом дымом кабинете на берегу озера Рейнхард Гейдрих поправляет погоны. Перед ним — папка с грифом «Совершенно секретно». За столом Эйхманн щелкает авторучкой, говоря о точном учете вагонов и пайков для «переселения на восток». В углу служанка дрожащей рукой наливает кофе, избегая взглядов людей в черных мундирах. Печь трещит, но в комнате холодно. Во время перерыва Гейдрих с Кальтенбруннером курят у камина. Спокойно, как о погоде, они обсуждают «проблему смешанных браков».