Берлин (1945)

Это было уже почти всё позади, но самое страшное — ещё впереди. Фронт катится на запад, к самому логову. Мы видим это их глазами — и наших солдат, и тех, кто за бетонными стенами. Кадры хроники, живые и шершавые, показывают всё как есть: грязь окопов, лица, уставшие до онемения, и вот это странное небо над Берлином, в дыму и огне.

Каждый шаг вперёд даётся кровью. Улицы, превращённые в баррикады, каждый дом — крепость, которую нужно брать. Не слышно имён, в этой мясорубке стираются отдельные судьбы, остаётся одно — долг. И воля. Сломленная воля тех, кто ещё недавно правил здесь, и несгибаемая воля тех, кто пришёл с востока.

Видишь, как рушится каменный город, и как рушатся надежды тех, кто поверил в безумную идею. А потом — тишина. Такая оглушительная после грохота канонады. И знамя над Рейхстагом. Не как символ триумфа, а как свидетельство. Свидетельство того, что это действительно конец.