После смерти Пьера Мария остаётся одна — с горем, детьми и незавершённой работой. Она погружается в исследования с новой силой, будто в этом единственное спасение. Но наука — мир суровый, не терпящий чужаков, а уж тем более — женщин-чужаков. Её встречают стеной непонимания и предубеждения в университете. И тогда в этой изоляции появляется он — Поль Ланжевен, коллега, женатый человек. Их связь становится скандалом, который выплёскивается за стены лабораторий. Общественное осуждение обрушивается
Сесар, военный репортер, повидал слишком много горя. Его единственное желание — тихий дом, безопасность для любимой жены Пас и их ребенка. Он нашел свой покой, но она — нет. Пас, фотограф, жаждет острых ощущений, ее тянет к краю, к адреналину, который он так презирает. Он пытался удержать ее, оградить, доказать, что мирная жизнь — это и есть счастье. Но однажды она сбежала. Погрузилась в другой мир — холодный, безмолвный, полный величественных и смертельных акул. Ее новое увлечение дайвингом
Каждый год они должны были совершить невозможное — принести в жертву самого близкого человека. Такова была жестокая клятва, связывающая их кровными узами с тайным орденом. Сначала для некоторых это казалось игрой, мрачной бравадой. Но очень скоро игра обернулась кошмаром. Их словно вела чужая воля, невидимая сила, заставляя совершать немыслимое — раз за разом, день за днём. Паника нарастала по мере приближения ритуала. Они искали ответы, пытались понять безумную логику главы ордена, его
Двенадцатилетняя Далва вырвана из привычного мира. Её помещают в приют для несовершеннолетних после того, как её отец, человек, давший ей чувство защищённости и особой любви, оказывается виновен в чём-то ужасном. Она цепляется за его образ, за ту женственность, которую он в ней взрастил. Её винтажный макияж и одежда — это щит, связь с прошлым, где её любили. В приюте её бунт — это тихая верность отцу. Но постепенно, через общение с другими, её уверенность начинает трещать. Зельда Самсон
Семнадцатилетняя Летиция живёт между двумя мирами. Каждое утро автобус №12 увозит её из серого квартала, где мать Жозетта оставляет на столе холодный кофе, в сияющий дом Брижит и Патрика. Там её ждут пелёнки их младшей дочери, горы глаженых рубашек и бассейн, температуру которого нужно бдительно проверять для Реми. Свою настоящую жизнь — конспекты по социологии, учебник философии — она прячет под подушками и читает украдкой в туалете. Её мир сжимается до паузы между поручениями. «Или работа,
Всё началось на пыльном чердаке, с пожелтевших писем 1943 года, которые Элоиза нашла под половицей. Для её брата Луи, архивариуса с вечно дрожащими от кофе руками, это стало навязчивой идеей. Он сидел ночами при свете лампы с треснувшим абажуром, вчитываясь в строчки, пахнущие плесенью и страхом. «Для Жюльена, если переживём облаву». Письма вели к складу у канала Сен-Мартен и сгоревшему книжному магазину его бабушки. Тем временем Марион, в заброшенной фабрике Сен-Дени, нашла ключ, спрятанный в
Двадцать два года, булочная на улице Лепик. Леа стирает с рук муку, запах миндаля и дым её сигарет. По ночам её будят чёрные крылья о стекло. Однажды в дождь к ней приходит мужчина в промокшем берете. Он бросает монету и рисует на салфетке бабочку с крыльями-ножами. Такой же узор — шрам на её запястье. Она находит Люка, и вместе они спускаются в подвал, где пахнет плесенью и прошлым. В коробке с письмами 1943 года — её история. Бабушка Леа шила форму для гестаповцев. На потрескавшейся
Архивариус Эмили в парижской библиотеке находит в коробке с пожертвованными книгами старую фотографию. На снимке 1943 года — её двойник в сиреневом платье у фонтана Медичи. На обороте — загадочная пометка «Л.В., последний кадр» и номер дома. Одержимая вопросом, она едет в Марсель. В доме 22bis, теперь мастерской стеклодува Антуана, на чердаке находит железную коробку с письмами военных лет. В них — обрывки чужой трагедии, слова о проваленной операции в кафе «Le Sud», обращённые к Лене. Старик
Пятнадцатилетняя Лиза живет с матерью в Альпах. Ее мир — это ледник Гран-Плас, запотевшие очки и снегоходы. Тренер Жером, бывший чемпион, гоняет ее по трассам даже в метель, требуя идеальных поворотов. Мать, считающая сломанные палки в прихожей, ворчит, что лучше бы дочь училась на медсестру, а не гнила в снегу. После жесткого падения у Лизы начинает дрожать нога. Она прячет рентгеновские снимки от всех. Жером находит ее в раздевалке, видит ее страх. «Ты думаешь, слезы на ветру незаметны?» —
На острове Сен-Пьер геолог Лина в своей потёртой куртке каждый день поднимается к кратеру вулкана. Вместе с напарником Антуаном, бывшим рыбаком, она следит за давлением и трещинами. Антуан записывает в блокнот: скоро рванёт, как в семьдесят девятом. В её рюкзаке, среди датчиков, лежит треснутая кружка — память об отце. Местные в баре находят на огородах горячие камни. Старый моряк Жерар хрипит, что в глубине что-то шевелится. Это не просто лава. В заброшенной часовне Лина находит дневник